Выше вы видели, что весьма значительную часть группы политических узников Соловецкой тюрьмы составляли лица, сосланные туда за дерзкие и оскорбительные слова против государственной власти и ее высших представителей. Точно так же и среди лиц, заточенных в Соловки за религиозные преступления и проступки, мы встречаем множество лиц, сосланных за дерзкие и «богохульные» слова против религии, церкви, духовных властей, а также за дерзкие слова о таинствах православной церкви, иконах и т. д. Крестьянин Вятской губернии Семен Шубин "за старообрядчество и богохульные слова на св. дары и церковь" просидел в Соловецкой тюрьме… целые 63 года! Учитель Воскресенский "за дерзкие и богохульные слова" был заключен в Соловецкую тюрьму "на всю жизнь"
Особенно сурово каралось "оскорбление святыни", когда оно выражалось не только в словах, но и в действиях В этих случаях виновные наказывались монастырским заточением даже тогда, когда все обстоятельства дела явно доказывали полную невменяемость лица, совершившего это преступление. Так, неслужащий дворянин Мандрила, живший в своем имении в селе Чепчугах, Казанскаго уезда, и страдавший явным психическим расстройством, за оскорбление святыни в сельской церкви был сослан в Соловки и подвергнуть строгому одиночному заключению в монастырской тюрьме.
Приведенные здесь факты, без сомнения, доказывают, во-первых, что Соловецкой тюрьмой наказывались лица, виновные в самых разнообразных преступлениях и проступках, а, во-вторых, наглядно рисуют, какую действительно важную, огромную роль в общественной, народной жизни России играла эта историческая тюрьма даже в ближайшее к нам время.
IIIКому случалось лично бывать в Соловках, тот наверное никогда не забудет того тяжелого, удручающего впечатления, какое неизменно на всех производила монастырская тюрьма, известная у местных жителей под именем «острога» и "темницы".
Старинное, мрачное здание в три этажа высилось над каменной стеной, которая отделяла его от других монастырских зданий. Особенно ваше внимание приковывали к себе ряды маленьких темных окон с тусклыми, позеленевшими от времени стеклами, с толстыми тройными рамами и двойными железными решетками.
Тюрьма состояла из тесных, полутемных казематов, пропитанных затхлой сыростью и зловонием «парашек» и лишенных всякой вентиляции Вообще, здесь никто не думал ни о необходимости вентиляции, ни о соблюдении других не менее важных и элементарных требований гигиены и санитарии. Соловецкая тюрьма, как и все вообще монастырские тюрьмы, — стояла вне всякого контроля судебных и тюремных учреждений и находилась в полном и единоличном заведовании настоятеля монастыря, который и считался ее «комендантом». Пища была грубая и скудная. Арестанты радовались как дети, когда им приносили свежий, мягкий хлеб.
Тяжесть положения лиц, заточенных в монастыре, особенно усиливалась благодаря климатическим, совершенно исключительным, условиям Соловецкого острова: постоянные туманы, плотно окутывающие землю, холодное, нелюдимое море, длинные, полярные ночи, бесконечные суровые зимы, тьма и мрак, жестокие пурги и лютые морозы — вот, что окружало узников, томившихся в сырых и смрадных казематах монастырской тюрьмы долгие — долгие годы а зачастую и целые десятки лет.
Особенно тяжело, конечно, было положение здесь уроженцев юга: жителей Украины, Новороссии и Кавказа.
В течете всей зимы обитатели Соловок бывают совершенно отрезаны от всего остального мира, к ним не достигают ни письма ни газеты, так как всякие сообщения с материком прекращаются. Вольные и невольные обитатели Соловок находятся в полном неведении того, что творится на белом свете, что происходит за пределами их пустынного острова. Только с первым пароходом, который придет к ним весной или, правильнее говоря, летом, они узнают о Том, что произошло за все то время, в течете которого они лишены были возможности всякого общения с живыми людьми.
С страстным нетерпением ждут лета жители крайнего севера, но для обитателей Соловецкой тюрьмы и лето не приносит радости и счастья, так как в течете лета надзор за арестантами и вообще строгости заключенья значительно усиливаются вследствие боязни побега. Зимой из Соловок бежать никуда невозможно. Поэтому в течете зимнего времени арестанты пользуются некоторой свободой: их выпускают из камер на монастырский двор за водой, за дровами, за пищей. Но с приходом первого же судна условия резко меняются, арестанты лишаются права выходить из ворот тюрьмы, казематы их затворяются на замок, надзор за тюрьмой усиливается, принимаются все меры к тому, чтобы арестанты как-нибудь не вошли в сношения с богомольцами и другими лицами, посещающими летом Соловки.