— Я нисколько не расстроен. — Пожал плечами Роланд. — Мы прожили отличную жизнь и уже имеем то, что будем вспоминать, когда придет старость. Я был стражником, и кроме патрулирования улиц мне не поручали совсем ничего: просто броди, да говори какую-то чепуху проходящим путникам. Я тогда год не видел Алистера, не знал даже, жив ли он. Думал написать ему письмо, но в город пришел Серый легион. Я как раз был на посту, недалеко от ворот. Помню, как гордо шли легионеры, и как я завидовал им. И вот смотрю — один из солдат покинул строй, и двинулся прямо на меня.
— Это был Алистер?
— Да, я впервые увидел его в светлой одежде. — Признался северянин, рыцарь искренне улыбнулся, постаравшись представить тот момент. Они тогда вернулись после зачистки горного хребта от дикарей. Приехали в столицу получать заслуженные почести. На нем была парадная форма: кольчужная броня с легкими стальными пластинами, поверх нее — светло-серая туника и лук из белого дерева.
— Где же он его потерял?
— Сломал. — Вздохнул Алистер. — Сломал, а не потерял. Луки из белого дерева, знаешь ли, практически невесомы, но вот удар топора не выдерживают. Спустя несколько недель, при очередной зачистке убежищ варваров, со мной столкнулся противник. Лоб в лоб, я не ожидал такого и не успел достать клинок, дабы парировать удар. Прикрылся тем, что было в руках, а после, придушил сволочь тетивой разрубленного пополам лука.
— А где был тогда Роланд?
— Я уже договорился, чтобы его взяли в Легион. Он проходил обучение в столице, и присоединился ко мне лишь спустя месяц. — Алистер замялся, потерев затылок. — Тогда столько друзей были живы, трудно поверить в то, что их больше нет, хоть и умирали они на наших руках.
— Смерть соратников, всегда дается тяжело. — Согласился рыцарь, однако не был уверен, стоит ли об этом говорить. — Пока на севере верят в то, что если погибнуть в бою, то ты отправишься в эдем для воинов, где ждут сражения, горы еды и реки из вина, у нас — верят в рай для всех.
— Что значит, для всех? — Удивился воин, слегка оскорбленный иноверцем.
— Все работает просто, если при жизни ты был хорошим человеком — то попадаешь в лучшее место, из всех, которые только можно представить. Невероятно красивые сады, безупречно хорошая погода, и отсутствие каких-либо проблем.
— А если ты, как Алистер? — Поинтересовался воин, хлопнув разведчика по плечу.
— Их ждут вечные муки в преисподней, где томятся проклятые души нечестивых и грешных людей, которым никогда не суждено увидеть солнце. — Рыцарь пожал плечами. — А во всем прочем, нашего бога считают самым гуманным и милосердным.
— Надо же, хорошо, что ничего подобного не существует. — С облегчением вдохнул грешник.
— А что, если существует? — Опечалил его северянин.
— Тогда, мой друг, для меня там уже греют место.
Спустя пару часов, у костра осталось лишь двое. Роланд спал у края норы, натянув на лицо свою красную железную маску, так и не выпустив из руки эфес меча. Алистер сидел с закрытыми глазами, а между его пальцев мелькала серебряная монета. Титус долго следил за монетой, пытался уснуть, насвистывая мотив песни из трактира, которую услышал года два назад, но отдохнуть так и не сумел.
— Алистер. — Шепотом он окликнул по имени спутника. — Ты спишь?
— А что, похоже на то? — Не открыв глаз, ответил разведчик.
— Я не могу уснуть. Просто не могу, как только не ворочался, мне попросту неудобно.
— Мне рассказать тебе сказку или раздобыть кровать?
— Да я не о том. Просто хотел спросить, почему Роланд спит у края норы, а не в ее глубине?
— На нем маска, если за нами кто-то и следит, то идея прийти и напасть, которая может возникнуть в их голове, умрет в зародыше, когда они увидят этого воина с мечом. А не спишь ты из-за ягод, это все толика яда, что они содержат, отчасти, они делают тебя бодрее.
— Ты тоже из-за них не спишь?
— Я, так же как и Роланд, привык к этим ягодам. А не сплю из-за того, что у меня задание доставить тебя живым, а без прикрытия ты не дойдешь. Ты наобещал достаточно, чтобы я не спал, верно? Так что, сначала спит Роланд, потом я, будем чередоваться.
— Алистер, я рыцарь, могу о себе побеспокоиться, мне нужны не телохранители, а проводники. Не переживай, я сделаю что обещал, когда мы перейдем через границу, ты и Роланд будете в полной безопасности. Вы станете свободными людьми.
— Надеюсь.
— Чем хочешь заняться в свободном мире?
— Я? — Удивился Алистер, глаза открылись с невероятно широкими зрачками. — Залягу на дно.
— Твои зрачки…
— А что с ними не так?
— Они слишком большие, это из-за ягод?
— Отчасти да, но не совсем. Отец научил меня хорошо видеть в темноте, для этого нужно долго тренироваться. Найди что-то тонкое, поднести близко к глазам. Для начала, сконцентрируйся на нем, после сосредотачивайся на чем-то отдаленном, за предметом. Лезвие клинка подойдет, тебе пора бы обрести такой навык.
— И как такие упражнения помогут видеть в темноте?
— Отец не раз говорил, что человеческий глаз, как и все мускулы, подлежит тренировке. По его теории, у глаза тоже есть мышцы. Когда ты в темноте, зрачок расширяется, поглощая больше света, но это происходит медленно. Рассеивает тьму перед собой. На свету же, наоборот, зрачки становятся меньше и не дают солнцу тебя ослепить. — Алистер снова закрыл глаза. — Говорят, когда человек умирает с чистой душой, он видит свет, зрачки превращаются в точку, и взгляд стремится к небу. Я убивал многих, в основном, грешников, их глаза всего лишь застывают, а взгляд опускается к земле.
— Смотреть в глаза умирающему человеку — не страшно?
— Роланд этого боится, он суеверный. Боится, что побежденные враги запомнят его и будут ждать по другую сторону жизни, оттого он и носит свою маску.
— А ты?
— Если меня там и будут ждать мои жертвы, то они уже знают, что от меня нужно держаться подальше.
— А ты… — Хотел уже что-то сказать рыцарь, но раздался крик, не давший ему договорить, он был слышен в тумане, далеко в темноте. Роланд вскочил, будто вовсе не спал, Титус начал быстро надевать бронзовые латы, а Алистер продолжал спокойно сидеть. — Что это?
— Разбойники. — Шепнул Роланд, вглядываясь в непроглядный туман. — Кого-то грабят среди ночи, или кто-то набрел на зверя. Титус, я не такой эгоист, как Алистер, но видя твой взгляд, посоветую то же, что скажет и он — даже не думай. Темнолесье далеко не цветущий сад с оленятами и бабочками, не стоит, сломя голову, нестись на помощь.
— Я учту. — Заметил рыцарь и рванул прочь, зацепив сапогом горсть углей из костра. Алистер тяжело вздохнув, проследил за исчезающим в тумане силуэтом. В это время воин в маске, как пес, переминался с ноги на ногу, не понимая, что ему делать. Дилемма: с одной стороны честь призывала к спасению и помощи отважному герою, а с другой было желание сохранить свою шкуру, как подсказывал здравый смысл
— Титус! Черт! Алистер, он сделал это!
— Я вижу, что теперь? — Тяжело вздохнув, стрелок начал неспешно собираться, медленно надевая куртку, поправляя пояс и черные брюки, взяв колчан со стрелами. — Не жди, мой друг. Если его там что-то убьет, нам свободы не видать, как своего затылка. Будь аккуратнее. — Роланд уже без следа скрылся в тумане, оставив товарища собираться в незапланированный путь.
Титус не видел ничего, кроме тумана, слух воспринимал только хруст веток под сапогами и звон бронзовых лат. По бокам мелькали высокие стволы деревьев и силуэты кустарников. Сзади послышались выкрики Роланда, он мог предугадать это, ведь само присутствие Титуса сильно воодушевляло северянина, который не скрывал радости от путешествия с рыцарем, да и сам по себе воин был хорошим человеком, но воспитанным на идеалах своего друга, что слегка портило картину. А что Алистер? — подумал Титус, ведь разведчик слишком обезопасил себя от заботы об окружающих и скорее всего не прикроет даже товарища, не то, что его.
Истошный крик можно было различить все лучше, рыцарю нисколько не показалось — кричала женщина. Вдруг через туман стала различима следующая картина: молодая девушка, вопя, лежала на спине, светлое платье было измазано грязью и травой. Над ней стояли двое немолодых мужчин: один был вооружен щитом и топором, а другой держал факел. Обидчики даже ничего не успели сообразить, когда один из них вдруг упал. Другой мог поклясться, что его товарища снесло что-то бронзовое и блестящее. Девушка истошно закричала, словно сменив голос, наверно подумала, что нападавшим был какой-то зверь, а соучастник сшибленного с ног налетчика прижавшись к щиту, попятился назад. Аккуратней! — Взревел Роланд, появившись из тумана и одним единственным ударом плеча, сбил другого разбойника на землю к его товарищу, которого теперь было не узнать — рыцарь раскрасил его лицо красными красками, несколько раз ударив бронзовой перчаткой.