— У всех свои демоны. В нашем лагере непростые люди: каждый из них хранит страшнейшую из тайн, о которой не хочется даже вспоминать. Ты чувствуешь себя не, таким как все, я прекрасно знаю как это. Знаю, как жить среди тех, кто отличается от тебя.
— Ты ведь про энергию, которая исходит от тебя? — Спросил инквизитор, глядя, как на лбу рыцаря выступил пот. — Я ведь все еще в костюме, не забывай, всякие датчики, я чувствую тебя настоящего. Но ты не маг, просто в тебе есть что-то не от мира сего.
— Это должно оставаться в секрете, надеюсь, ты понимаешь это.
— Понимаю, как ты сказал, у всех есть страшная тайна.
— На другом конце лагеря сидят два брата. Один думал, что убил другого семь лет тому назад, а другой думал, что старший бросил его еще в раннем детстве. Это тебе как яркий пример того, что твои поступки в прошлом могут быть перекрыты будущими делами.
— Я даже не знаю, кто я? Знаю только свое имя, мало что помню из своего детства. Кроме того, что был не в своей тарелке, жил по уставу, ничего толком не знал. Но спроси меня, как вычислить мага, вселить страх в простой народ — и я отвечу тебе. Перескажу полный курс по доктрине террора, теории пропаганды, начерчу схему парового двигателя, а спроси что другое — не отвечу. Да так подробно обо всем знаю, что можно записывать с моих слов, я продиктую копию кодекса инквизиции и сумею воспитать целое поколение себе подобных.
— Каждый должен самостоятельно понять, кто он есть на самом деле. Я не скажу, что полностью доверяю тебе, но верю в то, что ты неплохой человек. — Титус начал выискивать взглядом Алистера, но его нигде не было, как впрочем и спасенного им линчевателя, отныне носящего шутливое имя Одноногий.
— Что этот ваш Алистер задумал, ведь мы продолжаем идти к горам, к засаде инквизиции? О каком таком месте, безопасном для всех нас он говорил? Сесть на колени к инквизиции — не самая блестящая идея, хотя другие отзываются о нем, как о стратеге.
— Туда мы и направляемся, в безопасное место.
— Как нам поможет этот план? Мы же сами идем в ловушку, а подобное принято называть суицидом.
— Алистер — самый скользкий человек, которого мне только доводилось встречать, понятия не имею, что за аферы он вечно крутит, но разведчик не вел бы своих людей к верной гибели. Что-то созрело у него в голове, какой-то умысел, отчего даже мне не по себе.
— Ты доверяешь ему, но я не замечаю, что ты полностью уверен в нем.
— Мой орден должен искать артефакты, прятать их от людей…
— Ты из Везерлеха? — Перебил его Кристофер. — Орден Пламени?
— Верно, не знал, что вам об этом рассказывают.
— В бараках, мы нередко шутили о вашем ордене. — Улыбнулся инквизитор. Но никакой открытой неприязни мы к вам не испытываем. — Шутки порождала похожесть наших профессий: только вы ищете то, что порождает магия, а мы, то, что порождает ее. Например, что будет, если маг сходит на горшок?
— Что? — Поинтересовался Титус, стараясь сдержать улыбку.
— Придет бронзовый человечек, заберет горшок и спрячет в хранилище.
— Ну. Вообще-то, как-то так и происходит. — Засмеялся рыцарь, не бросая своего второго занятия и краем глаза выискивая таинственного Алистера. — Шуток про инквизицию тоже много, не сомневайся. Алистер как-то рассказывал, но чаще он шутит про рыцарей, даже представить не могу, чем они ему насолили. Нередко говорил о наших умственных способностях… разное. Сравнивал на с мертвыми животными, которые умерли, из-за того что подавились хлебом, а причиной такого печального итога была их тупость.
— Так что ты рассказывал про Орден?
— Точно, я расстроен из-за того, что буквально из-под носа у меня выскользнул один артефакт. Сегодня я добыл его, но теперь я знаю о нем больше. Порождение магии Тени, занятная вещица. Алистер провернул какую-то авантюру, смысла которой я либо не понял, либо все действительно куда масштабней, чем, кажется.
— Алистер — темная лошадка?
— Еще какая. — Вмешался Роланд, зайдя со спины, чем изрядно напугал Титуса и Кристофа.
— Роланд? — Поинтересовался инквизитор, на что воин согласно кивнул и, словно ребенок, принялся рассматривать его снаряжение, подергивая за ремешки батареи, медную толстую проволоку, идущую вдоль рук и оттягивая воротник. — Нравится? Можешь взять себе, ведь мне этой формы больше не носить.
— Мило, но на мою груду мышц, подобное не налезет, вам, соломинкам, проще.
— Я все равно собирался избавиться от этой формы.
— Не стоит. — Заметил Роланд, присаживаясь рядом и протягивая им початую бутыль вина. — Твоя форма еще пригодится, у Алистера могут быть на нее какие-то планы. И даже если нет, то мы можем раскрасить ее, как-то угрожающе, украсить шлем коваными узорами, добавить какой-то череп, усилить броню, чтобы ты выглядел подобающе среди нашей команды невероятных героев.
— Вы все так себя называете, или ты единолично окрестил вашу экспедицию?
— Пожалуй, я ее переименую. — Согласился воин, игнорируя смех рыцаря. — А может, и рога на твой шлем приварим, будешь как истинный северянин. Я еще подумаю, может, вообще крылья тебе смастерим, как у летучей мыши. Выпей лучше вина, у этого Профессора целый подвал был им забит, часть я в лесу припрятал, на будущее.
— Что у него за планы?
— Пока не знаю, он толком и не говорил. Я просто предложил убить тебя, а он сказал, что вместе у нас больше шансов выжить. Едва узнаю своего друга, он очень изменился. Потом я сказал, что один человек не противник для целой армии, а он ответил что-то наподобие этого: “Он имел смелость пойти против своей натуры, что помешает ему пойти против целой армии?”. В общем, Алистер парень умный, даже слишком, иногда хочется выбить часть этого ума чем-то тяжелым.
— Не сказал бы, что там нас ждет армия.
— Тем лучше. — Заметил Титус. — Будет больше шансов покинуть Темнолесье.
— Не скажи, мой дорогой друг. — Возрадовался Роланд, чем просто заставил Титуса отпить вина и крепко задуматься. — Он и не собирается пока пересекать границу. Мы останемся тут на время этого шествия инквизиции через Темнолесье, а как именно перейдем потом, я так и не понял, но черт, ты ведь знаешь Алистера — что-то придумает.
— Что это значит? — Возмутился Титус. Вскочив, он отправился искать Алистера.
Кристоф взял уже ничейную бутылку вина и отпил из нее — это был первый глоток вина за всю его жизнь. Ведь крепкие напитки были запрещены всему инквизиторскому составу, включая офицеров. Это была еще одна причина восстать против куратора и его глупых правил.
— Невероятно вкусный напиток.
— Ты никогда вина не пробовал? — Удивился воин, подсев ближе и уставившись на него, словно увидел действительно странную картину. — Только не говори, что было не положено по уставу?
— Не положено.
— А отношения с женщиной?
— Никогда.
— С мужчиной? — Перепугался Роланд.
— Никогда.
— Слава богам. — Сплюнул воин. — То есть, ты всю жизнь игрался сам с собой?
— Не понимаю, о чем ты.
— Боги, пролети рядом дракон, я удивлюсь ему меньше чем этому бреду. Впервые вижу человека, который так напрасно живет. — Отпив из стальной фляги, которая была припрятана в кожаной броне, воин поинтересовался. — Титус услышал о том, что мы не собираемся пересекать границу и был огорчен, но не ты.
— Мне нечего терять, у меня нет семьи, дома, цели — идти некуда. Все что сейчас меня окружает — полная импровизация: меняются декорации, имена, лица, все что-то хотят, скрывают и о чем-то сожалеют. Это точно не мой мир — мой мир рухнул. Даже толком не осознаю, где нахожусь, зачем, и почему. Чего ожидать от завтрашнего дня, если до этого не знал чем жил вчера?
— Понимаю, у меня тоже нет дома и семьи. Ну, в какой-то мере, Алистер и Титус моя семья, я хоть с рыцарем я не так давно знаком, но сочту за честь сражаться с ним плечом к плечу. Только вот чувствую себя немного дискомфортно из-за этого убийцы, он пришел и назвался его братом, они говорили о чем-то весь вечер. А вот на меня, лучшего друга, времени нет.
— Ты же видишь, что я не особо понимаю, о чем ты? — Спросил инквизитор, на что получил ответ в виде улыбки и дружеского хлопка по плечу. — Алистер, мой старый друг, все годы, что я его знал жаловался на невозможность придушить своих брата и отца.