— Если вы не заметили, Чаран, я не особый поклонник бесед, — не скрывая раздражения, ответил Дарлан. — Особенно тех, что касаются любовных приключений. Таннет в этом деле работает за нас двоих. И если я не ошибаюсь, мы здесь собрались не побеседовать по душам на сон грядущий, а подкарауливаем демона?
— Понимаю. Ваше сердце было разбито?
— Почему вы так решили?
— Ну не зря вы сделали акцент на любовных приключениях, — ухмыльнулся инквизитор. — Но пытать об этом я вас не стану, обещаю.
— Кстати, Чаран, — сказал иллюзионист, разминая затекшую ногу. — Могу задать вам нескромный вопрос?
— В зависимости от степени нескромности, Таннет.
— Неужели вы ходите на демонов с голыми руками? Оружие при вас отсутствует, даже книги, что ваши собратья везде таскают с собой, нет.
— Какое точное наблюдение, дорогой друг. Отвечу так — мое оружие — моя вера, а мой молитвенник, по счастью, всегда со мной.
— Кажется, от полумрака я ослеп, ибо не вижу никакого молитвенника.
— Так вот же он. — Зажмурившись, Чаран выставил перед собой ладони, будто бы держа раскрытую книгу. Затем он начал водить головой из стороны в сторону, словно читая ее. Закончив воображаемое изучение страниц невидимого молитвенника, инквизитор сложил ладони вместе и открыл глаза. Таннет в растерянности захлопал ресницами.
— Вы хотите сказать, что помните нужные слова для всех видов демонов? — восхищенно спросил маг.
— Не люблю этим похваляться, но да.
— Удивительный вы человек!
— Другой бы сказал, что я давно обезумел. Кто знает, вдруг это чистая правда?
— Тише! — Дарлан уловил шаги из коридорной, которые его спутники слышать не могли. Селия Варанир приближалась.
Они умолкли и замерли в ожидании. Таннет несколькими пасами рук образовал из эфира иллюзию Альмара — на троне появился король, неотличимый от настоящего. Еще при знакомстве в Балтроне, когда юный маг сотворил точную копию скорпокрыла, Дарлан убедился, что Таннет обладал истинным талантом, но сейчас он, казалось, превзошел себя. Иллюзорный Альмар сидел, закинув ногу на ногу, и смотрел перед собой, водя пальцем по каменному подлокотнику. Селия вскоре вошла в зал и остановилась неподалеку от входа. Она одела кремового цвета платье с большим вырезом, демонстрировавшим верхний край ее пышной груди. Даже в тусклом свете ее красота сразу же бросалась в глаза, немудрено, что король польстился на нее. Его царственная супруга в сравнении с Селией походила на замарашку.
— Сначала ты рвешь все, что было между нами, а потом присылаешь за мной посреди ночи слугу, как это понимать? — заговорила дочь барона Варанира. — Ты передумал?
Иллюзия, само собой, не ответила. Дарлан затаил дыхание, им было необходимо, чтобы демонопоклонница подошла ближе к центру зала, а распознав, что перед ней не король, она могла испортить их план, заподозрив ловушку. Но боги миловали — выждав несколько ударов сердца, Селия сделала еще несколько шагов в направлении трона.
— Молчишь? — спросила она. — Хватить играть моими чувствами Альмар! Ох, простите, Ваше Величество, конечно же, ведь отныне мне нельзя называть тебя иначе. Если бы я знала, что твою любовь легко купить ребенком, я бы сохранила своего, а не послушала бы тебя, как последняя дура. Что, твоя жена выгнала тебя из ложа, и ты тут же вспоминаешь обо мне, как о забытой игрушке из детства? — Селия продвинулась еще ближе. Дарлан и Таннет следили за Карающей дланью — инквизитор не спускал глаз с бывшей любовницы короля, втягивая воздух как в «Золотой подкове».
— Прекрати молчать! Это ты прислал за мной, а не я пришла по своей воле. Я не собираюсь умолять тебя вернуть все, как было у нас прежде, не буду перед тобой унижаться. Скажи только, ты хоть немного любил меня, или это все было обманом? Твои слова, твои подарки? — Селия сжала кулаки и почти крикнула: — Скажи!
— Пора! — громко скомандовал Чаран. Массивные двери зала захлопнулись — королевские гвардейцы не дремали и четко выполнили приказ. Демонопоклонница в замешательстве стала вертеться по сторонам. Из-за дверей донеслись голоса инквизиторов, которые песнопениями запечатывали вход от сущностей Малума; над окнами тронного зала они поработали еще вечером. Карающая длань спрыгнул с ложи первым, монетчик за ним. Таннет остался наверху, чтобы страховать их во время предполагаемой битвы с демоном. Бывшая фаворитка Альмара в испуге смотрела на двух мужчин, возникших словно из ниоткуда.
— Вы прекрасная актриса, госпожа Селия, — произнес, по обыкновению, с улыбкой Чаран. — Ужасу на вашем милом лице позавидуют лучшие лицедеи.
— Про вас верно говорят — вы давно свихнулись, инквизитор! Что здесь происходит, Альмар? Зачем здесь этот безумец и мастер Монетного двора? — обратилась Селия к королю и осеклась. Иллюзия, созданная Таннетом, уже испарилась.
— Король в безопасности, милая леди. — Инквизитор сложил руки на груди. — Мы невольно услышали, какую боль вам причинил государь, но даже это не оправдывает вас. Признаете ли вы вину перед людьми и богами?
— Вину? Какую вину? Вы бредите! Я требую сейчас же открыть двери, иначе я напишу отцу, о том, что здесь творится. Стража, зовите немедленно короля!
— Прекратите ломать комедию. Вы виноваты перед людьми и богами в том, что вызвали из вечного заточения демоническую тварь Малума, чтобы отомстить его величеству Альмару за несчастную любовь. Предупреждаю — отпираться глупо и не приведет ни к чему хорошему. Судя по совершенному злодеянию, вы достаточно храбрая девушка, поэтому признайтесь. Найдите еще немного смелости внутри себя, признайтесь, а потом покайтесь в грехе, чтобы Хиемс на суде пощадил вашу бедную душу.
— Великая Аэстас! Что вы несете? Я вызвала демона? — закинув назад голову, Селия засмеялась. — Серьезно? Чтобы убить короля? Все ясно. Этот подонок решился избавиться от меня, обвинив в ереси. Это даже не низко, это… Будь он проклят! А вы слепо поверили ему? Карающая длань, любимчик Патриарха, верит на слово тому, кто готов пойти на все, чтобы отвязаться от той, кому по ночам шептал про любовь? Я требую выпустить меня отсюда, пусть приедет мой отец и пусть будет честный суд. Пусть его медвежье величество представит доказательства того, что я отвернулась от богов.
Дарлан задумался, а если они ошиблись? Да, демон был белетом, но что, если эта девушка ни при чем? Они ухватились за версию о виновности мстительной любовницы чересчур быстро, не рассмотрев никаких других. А необоснованные обвинения в ереси среди знати никогда не заканчивались благополучно. Что если они напрасно теряют здесь время, а демон уже атаковал короля? Селия до сих пор казалась напуганной, не смотря на громкие слова. Ее щеки даже зарумянились от переживания, руки заметно дрожали. Разве может такая лгать и продать душу Малуму? Она выглядела невинной, то, что она говорила, звучало искренне. Но вспомни Фаргенете, Дарлан, сказал он сам себе, ты тоже не ждал там лжи, а что в итоге? Восемь лет ты вращался среди благородных, сидел выше соли, будто баронет, а так и не научился отсеивать правду от обмана. Предал орден, покалечил людей и сбежал, поджав хвост, от нежелания быть наказанным. Может, пора прекратить верить в людей раз и навсегда? Монетчик бросил взгляд на Чарана и увидел, что тот больше не улыбался. У инквизитора не было сомнений, что любовница Альмара виновна. Опустив руки, Чаран холодно сказал:
— Последний шанс, леди. Многое из тех слухов, что ходят обо мне, полнейшая чушь, но кое-что — святая правда. Боги на самом деле вручили мне два дара для борьбы со злом, и первый из них — я слышу запах демонов, как любой человек слышит запах конского навоза. И от вас, проклятое семя, несет так, что я едва сдерживаюсь, чтобы не зажать свой длинный инквизиторский нос.
— А что же за второй дар? — уже тише спросила Селия и зашевелила губами. Дарлан увидел, что под ее платьем в области живота засветился круг. Боги всевышние, она начертила пентаграмму для вызова демона прямо на себе. Сжав рукоять меча, и приготовив серебряную марку, монетчик превратил свое тело в натянутую струну.
— Второй я вам прямо сейчас продемонстрирую! — Стащив перчатку, Чаран выставил правую ладонь перед собой. Из воздуха вдруг выросла длинная рукоять, будто состоящая из желтого пламени, а затем и широкий наконечник. Карающая длань не был магом, боги на самом деле избрали его! Дарлан почувствовал жар, но огненный молот не причинял инквизитору вреда, Чаран держал божественное орудие, словно оно было из обычной стали.