Даже о своей бабушке Рид говорил деловитым, сухим тоном, заметила Селина.
– Значит, работу с пациентами ты считаешь своего рода гимнастикой для ума, – подытожила она, размышляя, как отнеслись бы жители Смитсшира к врачу, если бы узнали, что он о них думает.
Рид услышал неодобрение в ее голосе и ощутил досаду.
– Каждый из пациентов – отдельный вызов для меня, и моя цель – сохранить или вернуть им здоровье, насколько это возможно, – знаками объяснил он, горделиво расправляя плечи.
Селина признала, что это весьма деловой подход. К тому же Рид был отличным врачом, а она старалась не судить других. И потом, мысленно добавила она, нелепо придавать такое большое значение его убеждениям.
– Полагаю, большего от врача трудно пожелать, – сдержанно отозвалась она и протянула руку. – Мир?
– Мир, – знаком ответил он и пожал ей руку. Однако слова Селины еще тревожили Рида. С давних пор он заставлял себя не обращать внимания на то, одобряют или не одобряют его люди. Почему же мнение Селины теперь так раздражало его?
Селина взглянула на Рида, когда они свернули на Берч-стрит, ведущую к главной улице городка.
– Глядя на твой мрачный вид, люди могут решить, что ты уже жалеешь о браке со мной, – негромко произнесла она, почувствовав болезненный укол при мысли, что ее слова могут оказаться справедливыми.
– Да, это ни к чему, – еле слышно пробормотал он и изобразил принужденную улыбку. – А вот так? – знаками спросил он. – Как я выгляжу – как счастливчик, который обрел блаженство в браке, или как придурок, который ухмыляется без причины?
Селина заметила, что глаза его остались серьезными. Она уже собиралась сказать Риду, что у него вид человека, пытающегося сделать хорошую мину при плохой игре, когда внезапно в голубых глазах промелькнула насмешка.
– Конечно, только глупец может считать брак блаженством, – заметил он. – Так что в любом случае я выгляжу так, как и подобает.
– Есть множество людей, которые считают брак счастьем, и при этом они вовсе не глупы. К примеру, мои бабушки и дедушки, – ответила Селина, решив не отступать перед его циничными представлениями о мире.
– И ты хочешь, чтобы таким стал наш брак, не дожидаясь, когда появится настоящий, долгожданный муж? – заметил он.
– Полагаю, что поскольку до сих пор он не появился, то его просто не существует, – ответила Селина, высказывая догадку, о которой размышляла уже давно. Ей было досадно признавать это, но она всегда чувствовала себя одинокой, никогда не принадлежала к какому-либо кругу. Это обстоятельство она приписывала своей глухоте. Любопытно, внезапно подумалось ей, – она совсем не чувствует отстраненности от Рида. Они даже не были друзьями. Их взгляды на жизнь были диаметрально противоположны. Он окружил себя защитной стеной, не позволяя никому подойти к себе слишком близко. Однако между ними была какая-то связь. Это потому, что сейчас мы связаны, мы помогаем друг другу добиться своего, решила Селина.
Рид нахмурился, представив Селину с обезличенным «долгожданным мужем». Мысль о том, что она может быть близка с другим мужчиной, встревожила его. Должно быть, у меня еще сохранились представления пещерного человека о собственности, усмехнулся он.
Решив перевести разговор в нейтральное русло, Селина предложила:
– Можно купить молока.
Рид кивнул. Они приближались к главной улице города – довольно широкой, окружающей зеленый парк с фонтаном в центре. По другую сторону улицы, обращенную к парку, находились магазины, банк, почта и полицейский участок. В том же здании располагался муниципалитет.
– Доктор Прескотт! Селина! – окликнул их знакомый голос, едва Рид и Селина свернули на главную улицу.
Взглянув в сторону парка, Рид заметил Оливию Стюарт – она сидела на скамейке рядом со своим мужем, Брюсом. Рид слегка подтолкнул Селину и помахал старикам рукой.
Селина увидела, что Оливия знаками подзывает их к себе. Оливия и Брюс несколько недель назад уехали из города, и теперь Селина видела их в первый раз с тех пор, как они с Ридом объявили о своей помолвке. Пришла пора разыгрывать молодоженов, сказала она себе, изобразила приветливую улыбку и повела Рида к старикам, чтобы принять их поздравления.
– Внук привез нас в город сегодня утром, – объяснила Оливия, когда Селина и Рид сошли на мощеную дорожку, окружающую парк. – Сейчас он в парикмахерской. Я собиралась попросить его отвезти нас к вам домой попозже – мне хотелось поздравить вас.
– Спасибо, – отозвалась Селина.
Заметив, что жесты старой женщины скованны из-за артрита, Рид знаками передал ее слова Селине. Но когда Селина заговорила прежде, чем он закончил, Рид понял, что Селина с легкостью прочла слова Оливии по ее губам. Рид счел долгом поблагодарить Оливию и от себя.
После того как обмен любезностями был закончен, Оливия робко взглянула на Рида, распрямила спину и повернулась к Селине.
– Не могла бы ты осмотреть мои руки? – спросила она, протягивая их к Селине. – Они ужасно беспокоят меня, а боль в колене у Брюса не дает ему спать каждую ночь. – Оливия вновь повернулась к Риду: – Не хочу обидеть вас, доктор Прескотт, но ваши лекарства не помогают, а увеличивать дозу нам бы не хотелось. А уж кортизоновые уколы не нравятся ни одному из нас.
Рид сжал челюсти, а затем заговорил, сопровождая речь жестами для Селины:
– Если прикосновение Селины поможет облегчить боль без уколов, я рад за вас. Но не забывайте наведываться ко мне на регулярные осмотры и в тех случаях, когда вы чувствуете ухудшение.
Оливия нетерпеливо нахмурилась.
– Конечно, не забудем, Селина всегда напоминает об этом. – Внезапно она лукаво улыбнулась: – Пожалуй, вы так и не успели поговорить о нас, стариках.
– Да, не успели. – Рид мысленно напомнил себе, что надо расспросить Селину, сколько пациентов обращаются к ней постоянно.
Он хорошо скрыл свое недовольство, решила Селина, взглянув на Рида и видя только любезное выражение на его лице. Однако его гнев она чувствовала так же отчетливо, как боль в руках Оливии, когда смотрела на них. Она принялась осторожно массировать распухшие суставы до тех пор, пока жар, исходящий от них, не утих, а лицо Оливии не смягчилось.
– Спасибо, детка, – сказала женщина, ласково целуя Селину в щеку.
Селина ответила ей улыбкой и повернулась к Брюсу.
– А теперь посиди со мной, – предложил старик, указывая на скамью. Едва Селина уселась и положила обе руки на его правое колено, Брюс усмехнулся. – Ты – единственная, женщина, которой жена позволяет прикасаться ко мне, – добродушно рассмеялся он.
Селина тоже засмеялась. Эту шутку она слышала уже тысячу раз, но Брюсу она нравилась, а Селине было радостно видеть улыбку на его лице. Ощущая ладонями жар, она поняла, что старику действительно очень больно. Она начала легко массировать колено, и постепенно жжение утихло.
Выражение лица у Рида оставалось неизменным, но в душе он испытывал смешанные чувства. Он был рад, поскольку старикам прикосновение Селины явно помогло, но раздражала их твердая уверенность в способностях Селины. Ему хотелось объяснить, что боль проходит благодаря их вере, а не из-за массажа Селины, но понимал, что объяснения здесь бесполезны.
Главная улица становилась все оживленнее к тому времени, когда Селина и Рид попрощались со Стюартами и зашли в магазин Лэнгли. Рид наблюдал, как Селина отвечает на приветствия людей, как беседует с покупателями и кассиром.
Возвращаясь домой по Берч-стрит, Рид поглядывал на Селину. Пакет с покупками мешал ему жестикулировать, но это было даже кстати – Рид хотел выяснить, насколько хорошо Селина умеет читать слова по губам. Он подтолкнул ее и, когда Селина обернулась, выбрал тему, о которой Селина не смогла бы догадаться.