– А когда ты свой мобильный потерял? До того, как в багажнике оказался или после? – спросила я, а в голове моей уже начал складываться пазл. Если до, то сообщения о расставании и всякие гадости мне отправлял не он. Даже если и после, всё равно не Сашка, потому что к тому времени, как я стала названивать на его мобильник, он уже лежал подключённый к аппаратам в этой палате или был на операционном столе, но никак не СМСки мне строчил. А мститель, как выясняется у нас с юмором. Чего от такого дальше ждать, один Бог знает…
– Да какая разница? – в недоумении уставился на меня мой любимый.
– Абсолютно никакой, – проговорила я, и положила на тумбочку свой мобильный. – Позвоню завтра в десять утра. Я тебя люблю и буду аккуратна, обещаю, – чмокнув Сашку в щёку, я выскочила за дверь и припустила к выходу, пока постовая медсестра не подняла крик. Оставив халат, где договаривались, я спустилась по лестнице вниз, и выйдя из здания больницы, закурила. В голове настойчиво вертелась какая-то мысль, но не могла сформироваться. Я чувствовала себя как собака ищейка, напавшая на след. Что же я упустила?
Подойдя к своей машине, я уже собиралась садиться, когда услышала голос из темноты…
– Девушка, постойте, помогите, а то я тут окочурюсь. Мороз минус двадцать, а у меня машина сдохла. Прикурите? – проговорил мужчина, подходя ближе. – Она вон там стоит, – махнул он рукой в сторону поворота.
– Обязательно, провода только возьму, – проговорила я, склоняясь к открытому багажнику.
«Он попросил помочь, прикурить его машину, которая стояла за домом,» – всплыло в памяти. Я схватила попавшийся под руку молоток, собираясь хорошенько приложить им просителя, и в этот момент на моё лицо легла какая-то тряпка с резким запахом, после чего свет потух.
Осознание того, что я где-то в подвале пришло не сразу, сначала я подумала, что это просто стемнело за окном. Но судя по темноте, царящей в помещении, окон здесь быть не могло. Запах сырости и дикий холод. Пол… Я лежу на бетонном полу, а руки с ногами связаны. Ни зимней куртки, ни шапки с шарфом, ни даже сапог на мне не оказалось. В подвале было очень холодно, и я успела промёрзнуть до костей. Голова разрывалась от боли. Казалось, что ещё чуть-чуть и она лопнет, как перезревший арбуз. Но хуже боли была тошнота. Она накатывала меня волнами, то усиливаясь, то отпуская. Рядом кто-то завозился.
– Сашка, это ты? – с надеждой спросила я. Каким образом я собиралась оказаться в его палате, не знаю, но почувствовав чьё-то присутствие, была этому рада. Как же я глупая курица не поняла, что это тот же самый мститель? Он даже просьбу свою не стал менять…
– Сашка, это ты! – услышала я и по моей спине побежали мурашки. Спутать я не могла, это был голос Вальки. Значит меня уже нет… Или мне просто почудилось? А может вообще всё что сейчас происходит, сон? Тогда уж кошмар. Либо всё куда проще и это глюки. Если в стенке видишь люк, не пугайся – это глюк. Так и у меня. Правда глюк я пока не вижу, а только слышу. В моей голове всё перемешалось…
– Валь, это ты? – на всяческий случай уточнила я. – Ты жив?
– А что, не должен? – хмыкнул он в ответ.
– Я не знаю. Я уже ничего не понимаю. Я же видела тебя в морге… Как такое может быть?
– Ну начинается, – послышался обиженный голос друга. – Признавайся, ты втихаря мой ром попиваешь?
– Да, то есть нет. Да, это значит, что ром твой пила. Нет, это значит не втихаря, – попыталась объяснить я, и поняла, что сама запуталась. А может это сон? Я сплю, и ты мне снишься. Точно!
– Не точно! Спать будишь потом, тихий алкоголик. А сейчас ответь мне, Санёк, у тебя руки связаны? – перебил меня друг.
– Да. И ноги тоже. А ещё, кто-то снял с меня тёплые вещи. Ни куртки, ни сапог, даже шапку с шарфом и ту сняли. Мне холодно, а ещё страшно, – жалобно заскулила я.
– Не паникуй, Санёк, мы выберемся, я тебе обещаю. Просто глубоко дыши и думай о хорошем. Если у тебя начнётся паническая атака, мы уже никогда от сюда не выберемся. Дыши…
– Валь, ты издеваешься? – перебила его я. До меня стало наконец доходить, что всё это происходит на самом деле. – Ответь мне на вопрос, кто был в морге?
– Давай мы твои пьяные фантазии и накатившие страхи обсудим потом, а сейчас надо выбираться от сюда. Ползи ко мне, я развяжу тебе руки.
– Я не алкоголичка, – запротестовала я. – Да и как я поползу? Ну как, ответь? – начиная реветь, спросила я. Мне всё ещё не верилось, что друг жив и со мной разговаривает. Может я действительно сегодня выпила алкоголь, просто не помню об этом?! Мне кажется, что я уже во всём сомневаюсь, даже в том, что я – это я. Наверное, это паника накатывает.