«Это же было почти священное место, закрытое для простых смертных, – вспоминал Билли. – Я там оказался, и это было не во сне».
Выбор оставался за Билли. Годом ранее отец сел с Билли за стол и предложил ему побороться на руках. Неожиданный «выпад» со стороны отца поразил Билли, это было совсем не похоже на него: отец Билли был крепким мужчиной, но никогда не стремился проявлять свою физическую силу. Билли победил. Позже отец сказал, что если Билли сумел побороть отца, то он готов и для того, чтобы принимать самостоятельные решения в своей жизни. И первым серьезным решением в жизни Билли стало то, что он пообещал Роджеру Джонгварду, что подпишет контракт.
А дальше произошло нечто странное. Даже годы спустя, вспоминая события тех дней, Билли не понимал до конца, происходило ли все последующее с ним на самом деле или в горячечном бреду. Билли пообещал «Метс» контракт, но потом передумал. Он пришел к отцу и сказал, что не уверен, хочет ли становиться профессиональным бейсболистом. Отец ответил: «Ты же принял самостоятельное решение – ты подписываешь контракт».
В любом случае Билли взял полагающиеся ему 125 тысяч долларов, которые предложили «Метс», успокоил маму (и свою совесть), пообещав, что вне игрового сезона он будет посещать лекции в Стэнфорде. В Стэнфорде же думали иначе. Когда в приемной комиссии поняли, что Билли не будет играть за университетскую команду Стэнфорда, ему заявили, что Стэнфорду он больше не интересен и что отныне двери аудиторий для него закрыты. «Уважаемая госпожа Бин! – говорилось в письме, подписанном главой приемной комиссии Фредом Харгадоном. – Уведомляем вас, что приняли решение отказать Билли в приеме… Я желаю ему всяческих успехов как в его профессиональной карьере в бейсболе, так и в его намерении продолжить образование в других учебных заведениях».
Вот так враз изменилась жизнь. Вчера Билли Бин мог быть всем, кем только мог пожелать, а сегодня он становился одним из игроков низшей бейсбольной лиги и при этом не очень высокооплачиваемым. По совету друга семьи родители Билли инвестировали 125 тысяч долларов бонуса сына в компанию, занимавшуюся недвижимостью, но та скоро обанкротилась. Прошло много лет, прежде чем мать Билли начала снова разговаривать с Роджером Джонгвардом.
Глава 2
Как найти бейсболиста
Годы спустя Билли скажет, что решение стать профессиональным бейсболистом было первым и последним решением в его жизни, которое он принял из-за денег. Никогда больше он не позволит деньгам определять ход своей жизни. Ирония же судьбы состояла в том, что теперь работа Билли в качестве генерального менеджера одной из небогатых команд Главной бейсбольной лиги почти целиком и полностью концентрировалась на финансовых вопросах – где взять деньги, как и на кого потратить. Никогда Билли так глубоко не погружался в денежные хлопоты, как в те несколько недель, которые следовали сразу после открытия бейсбольного сезона, когда наступало время набора непрофессиональных спортсменов. И именно это напряженное время Билли любил больше всего. Он был не против того, чтобы жизнь его крутилась вокруг финансовых вопросов, главное, чтобы деньги тратил он на других людей, а не другие на него.
Один из летних дней 2002 года начался с того, что Билли оказался в комнате, полной скаутов. Шел сороковой год жизни Билли Бина и пятый год – в качестве генерального менеджера клуба «Окленд Эйс»[9]. Билли изменился. Исчезла некогда прямая, как струна, юношеская осанка. Копна каштановых волос поредела, на голове появился не очень аккуратный пробор. Билли изменился не из-того, что с ним за эти годы произошло, а из-за того, что не случилось в его жизни, и он об этом знал. Он только надеялся, что никто, кроме него, этого не знает.
Сидевшие перед ним в комнате были духовными преемниками старшего поколения скаутов, когда-то увидевшего в шестнадцатилетнем Билли будущую суперзвезду бейсбола. Незаметные для обычных болельщиков, эти люди тем не менее были самым сердцем игры. Именно они решали, кто будет играть в бейсбол и, стало быть, как будут в него играть. Билли же готовился подвергнуть серьезной критике то, как они вели дела. Отозвать скаутов с бейсбольного поля, посадить на семь дней в сырую тесную комнату на задворках стадиона и держать там до тех пор, пока не начнется формирование команд Главной лиги, стало в клубе «Окленд» уже подобием ритуала. Теперь же наступал момент, когда ритуал должен был измениться.
Год назад, до начала командного набора 2001 года, перед генеральным менеджером клуба «Окленд» и его скаутами стояла задача прийти к обоюдному согласию по поводу основных кандидатур, которых клуб в порядке своей очереди собирался забрать в первых турах драфта Главной лиги. До этого Билли еще позволял скаутам влиять на его окончательное решение. Он даже не препятствовал тому, что скауты отбирали многих кандидатов в команду, не советуясь с ним. Все поменялось в один миг, как только завершился набор-2001, превратившийся в дорогостоящую катастрофу. Элитных игроков, о выборе которых заранее договаривались Билли и его скауты, расхватали другие команды еще до того, как подошла очередь «Атлетикс». Среди неразобранных игроков оставались те, которые нравились скаутам, но о которых Билли практически ничего не знал. В этой неразберихе Грейди Фьюзон, который вскоре стал уже бывшим начальником службы скаутов «Атлетикс», выбрал питчера-старшеклассника Джереми Бондермана. Парень бросал мяч со скоростью 94 мили в час, чисто подавал и, как считали скауты, был создан для бейсбольной формы. Но не для Билли.