Ведущий специалист по истории евразийских кочевников Светлана Александровна Плетнёва (1926‒2008) считала, что известный по летописям хан Котян возглавлял половцев, кочевавших западнее Днепра[79]. Основанием для такого заключения, возможно, являлось то, что он был тестем Мстислава Мстиславича Удалого, правившего в 1219‒1227 гг. в Галиче. Однако в «волынской версии» Повести имени Котяна нет. Он упоминается в «киевской», для которой Юрий Кончакович предстает почему-то уже второстепенным персонажем: упоминается без отчества и вслед за Даниилом Кобяковичем. Кончак назван главой тех половцев, что после монгольского погрома пришли к «Змиевым валам» у Переяславля, то есть восточнее Днепра. Вероятно, он был союзником лукоморского Даниила Кобяковича, но контролировал земли чуть западнее Днепра. Скорее всего, его орда кочевала южнее р. Рось, в окрестностях которой в начале века правил Мстислав Мстиславич, ставший его зятем. (†1228), сын Мстислава Ростиславича, внук киевского и смоленского князя Ростислава Мстиславича, на рубеже XII‒XIII вв. правил где-то в южнорусских землях — упоминается как князь в Треполье и Торческе. Затем получил смоленскую волость Торопец, откуда в 1209 г. был приглашен в Новгород. В 1215 г. предпринял удачную попытку захватить Галич, но в 1216‒1218 гг. вернулся в Новгород, откуда потом опять ушел в Галич, где к 1223 г. держался уверенно.
«Киевская версия» Повести сразу вслед за прибытием Котяна сообщает, что он совместно с другими «половецкими князьями» отправился на поклон к своему зятю Мстиславу «Галицкому» и «дары принесе многы: кони и вельблуды, и буволы и девкы, и одариша князь руськыхъ». Дары достались всем русским князьям, но основной участник событий здесь — Мстислав Мстиславич. К нему молит Котян:
«Нашю землю днесь отъяли, а ваша заутро възята будеть».
Эту угрозу князь принимает всерьез и, обращаясь к остальным, приводит другой аргумент:
«Оже мы, братье, сим не поможем, то си имут придатися к ним, то онем больши будет сила»[80].
В «волынской версии» Повести все это обсуждение происходит на специально созванном в Киеве княжеском съезде, который в итоге постановил:
«Луче ны бы есть приятии я на чюжеи земле, нежели на своеи».
Участниками съезда названы:
«Тогда бо беахуть Мьстиславъ Романовичь в Кыеве, а Мьстиславъ в Козельске и в Чернигове, а Мьстиславъ Мьстиславичь в Галиче — то бо беаху стареишины в Рускои земли; Юрья же князя великого Суждальского не бы в том свете; се же паки млади князи Данилъ Романовичь, Михаилъ Всеволодичь, Всеволодъ Мьстиславичь Кыевскыи, инии мнозии князи»[81].
К весне 1223 г. в Киеве правил князь (†1223), сын киевского князя Романа Ростиславича, внук киевского и смоленского князя Ростислава Мстиславича. Какое-то время на рубеже 1170‒1180-х гг. он наместничал в Пскове как ставленник новгородского Мстислава Ростиславича, отца Мстислава Мстиславича Удалого. Отчинным владением его был Смоленск, который он унаследовал в 1197 г. В 1212 г. он в союзе с Мстиславом Мстиславичем захватил Киев и закрепился в нем. На его дочери был женат Константин Всеволодович (1185‒1218), сын Всеволода Юрьевича Большое Гнездо и аланской княжны. То, что половцы первоначально пришли к Переяславлю — владению Юрьевичей, может указывать на их желание привлечь к войне именно суздальцев. Хотя, конечно, это вполне традиционное место прибытия кочевников к границам Руси.
Во Владимир к Юрию Всеволодовичу тогда тоже посылали, но сам он не пошел, послав племянника — Василько Константиновича с ростовцами. Тот на Калку к битве не успел, а узнав о поражении, повернул обратно от Чернигова[82].