Среди других статей Великой Ясы, рассматривающих административное право, можно упомянуть следующие: учреждение почтово-конных станций (Аб-уль-Фарадж, разд. 8; Джувейни, разд. 9; Макризи, разд. 25); сборы и налоги (Аб-уль-Фарадж, разд. 6; Джувейни, разд. 9); обязанность монголов представлять своих дочерей (предположительно также и пленных девушек, которыми они владели) на конкурсы красоты, где наиболее прекрасные («луноликие девушки», по характеристике Джувейни) избирались в качестве жен и любовниц хана и князей ханской крови (Джувейни, разд. 7; Макризи, разд. 21).
3. Уголовное законодательство. Версия Ясы аль-Макризи дает солидный набор свидетельств относительно монгольского уголовного законодательства. К этому могут быть добавлены некоторые разбросанные фрагменты из иных источников.
Уголовное законодательство Ясы главной своею целью имело поддержание мира и порядка в государстве и обществе. Его общее моральное предписание, по Григору Алканцу, заканчивалось следующей санкцией: «Если нарушитель этого будет найден среди них, то преступники подлежат смерти».324 Итак, хотя финальная цель казалась в широком смысле гуманной, закон утверждался с непреклонной жестокостью.
В целом Яса признавала в качестве преступлений, подлежащих наказанию, следующие группы правонарушений: против религии, морали и установленных обычаев; против хана и государства; и против жизни и интересов отдельной личности.325
Главной целью наказания, в понимании Ясы, было физическое уничтожение преступника. Поэтому смертная казнь играет важную роль в этом кодексе. Яса признает временную изоляцию преступника через заключение в тюрьму, депортацию, смещение с должности, а также запугивание через причинение боли или наложение штрафа. В некоторых случаях не только сам преступник, но и его жена и дети подлежат наказанию.
Смертная казнь предписывалась почти за все виды преступлении. Она следовала за значительную часть преступлений против религии, морали или установленных обычаев; за большинство преступлений против хана и государства; за некоторые преступления против собственности; за третье банкротство; за конокрадство – в случае, когда вор не мог заплатить штраф.
Наказание через тюремное заключение и депортацию предусматривалось за нарушение Ясы членами ханского рода. Каждый офицер военного соединения подлежал разжалованию, если не справлялся со служебными обязанностями. Воины и охотники наказывались путем причинения боли за мелкие проступки против военной дисциплины. Убийство каралось штрафом. За кражу коня преступник подвергался репрессиям, штрафу, или даже смертной казни.
Гражданское законодательство. Свидетельства о гражданском законодательстве Ясы скудны. Это, возможно, объясняется не только неполнотой существующих фрагментов, но также тем фактом, что подобные отношения регулировались общепринятым родовым законом. Однако одна важная статья относительно наследования была включена в Ясу: «У умершего человека, не имеющего наследника, ничего не изымается в пользу хана, но его имущество должно быть отдано человеку, ухаживавшему за ним» (Аб-уль-Фарадж, разд. 9; Джувейни, разд. 10).
Коммерческое право. Известно, что Чингисхан уделял большое внимание торговле. Сохранение безопасности коммерческих путей для международной торговли было одной из важных целей его политики. Поэтому естественно предположить, что Яса содержала какой-либо статут относительно торговли. Однако среди фрагментов присутствует лишь одна сохранившаяся часть торгового законодательства: «Если кто-либо возьмет товар (в кредит) и обанкротится, затем опять возьмет товар вновь и еще раз обанкротится, а затем вновь возьмет товар и обанкротится, тодолжен быть приговорен к смерти после его третьего банкротства»(Макризи, разд. 5).
Признание стимулирующей роли Чингисхана в создании Ясы не мешает задаче изучения источников кодекса. Как Чингисхан, так и его советники жили в определенном окружении и в определенное время; их представления и решения, естественно, были обусловлены целостным историческим, экономическим и социальным фоном.
Источники монгольской имперской идеи обсуждались в предыдущем разделе. Моральные предписания, провозглашенные Ясой, были тесно связаны с понятием универсальной империи и, хотя бы отчасти, принадлежали тому же культурному и духовному циклу. Что касается административных статутов, то они были, до определенной степени, порождением монголо-тюркских традиций, в них также отражено некоторое влияние типологических особенностей прилежащих государств – Цзинь, Уйгурии, Кара-Кидан. Поляк предполагает, что одним из источников Великой Ясы могли быть местные законы мусульманских тюркских правителей Ближнего Востока.326 Это сомнительно, и гипотеза нуждается в дальнейшем развитии и подтверждении.327
В любом случае, старые монгольские и тюркские традиции тщательно пересматривались и трансформировались Чингисханом и его советниками, и был создан набор новых представлений и установок. Например, децимальная система организации армии являлась старым институтом среди тюрков, а также иранцев, хотя она обычно устанавливалась параллельно с родовой и племенной организацией. Чингисхан не только модернизировал систему, но и соединил ее с принципом связанной службы, таким образом укрепив ее более сильно, нежели кто-либо до него. Строгость новой армейской организации была наложена на связи старых родов.
Статьи Ясы по уголовному праву частично опирались на монгольское обычное право; но здесь вновь нужно принять во внимание нормы закона соседних империй. В целом, карательное законодательство Ясы, видимо, было более жестоким, нежели традиционное и племенное право монголов.
Как Рашид ад-Дин, так и Макризи датируют обнародование Ясы Великим Курултаем 1206 г.328 Это, однако, была лишь первая редакция кодекса. Она дополнялась новыми законами на курултаях 1210 г. и 1218 г. Кодекс был также пересмотрен и дополнен после возвращения Чингисхана из туркестанской кампании и после его последней экспедиции против тангутов, т.е. около 1226 г.
Чингисхан намеревался сделать созданный им кодекс законов незыблемым. Он предписал своим наследникам долг сохранения кодекса неизменным.329 Его второй сын Чагатай, известный своей верностью и твердостью, был назначен хранителем Ясы. «Онприказал Чагатаю... следить за соблюдением Ясы»(Макризи, разд. 26). Каждый новый властитель империи или собственного улуса, начинал свое правление с подтверждения правильности Ясы.330 Согласно Ибн-Батуту, потомки Чингисхана должны были собираться раз в год вместе с высшими офицерами каждого царства для свидетельства, что ни один принц Чингисовой крови не нарушил Ясы в истекший период. Любой принц, признанный виновным, должен был быть низложен.331 «Кто бы ни нарушил Ясу, должен потерять свою голову», -гласит типичный приказ Бату, хана кипчаков.332
Существование Великой Ясы не исключало дополнительного законодательства наследников Чингисхана. Но подобное законодательство не должно было противоречить принципам Ясы и имело, в основном, местное значение. Например, ханы Золотой Орды выпустили множество хартий и ордонансов относительно управления своим ханством. Они были известны как ярлык. Достаточно характерно, что ярлыки, выданные ханами Золотой Орды русской церкви, содержат прямую ссылку на Великую Ясу как основу освобождения духовенства от налогообложения.333 Существуют также ссылки на Ясу в кодексе законов династии Юань в Китае.334
324. Akanc, p. 291.
325. О деталях уголовного законодательства и наказаний Ясы см.: Riasanovsky, pp. 31, 35-37, and Vernadsky. «Yasa», pp. 354-356.
326. Poliak. «Vasa», p. 863.
327. See V.F. Minorsky’s note to Poliak «Yasa», p.875.
328. Poliak. «Yasa», p. 863.
329. Bilik (Maxims). Rashid ad-Din’s version, art., Riasanovsky, p.86.