– Да. Как вселенная, – соглашается доктор Филипп.
– Спасибо вам, доктор Филипп, я буду писать.
– Вы сможете собрать деньги?
– Нет, не смогу. – В комнате повисло молчание.
Ком подкатил к горлу, и я помню, как мне стало тяжело дышать.
– У вас есть родные? Брат, сестра, отец?
– Отец. Но мы с ним в ссоре.
– Значит, пришло время навести мосты. Милая, вам стоит встретиться с отцом и обо всем ему рассказать. Посмотрите на меня. – Он присел на корточки и, поймав мой взгляд, продолжил: – Я знаю, все будет хорошо, идите и поговорите с ним. Вы сделаете это? Пообещайте мне.
– Нет, не знаю, не могу.
– Просто скажите: я обещаю.
– Хорошо, я обещаю.
Слова дались мне с трудом, я выдавила их из себя и, пряча тетрадь, направилась к выходу.
Безымянная
Она лежала на кровати, поджав под себя ноги и прижимая руки к груди, и рыдала. На тумбочке пылился дневник незнакомки, а ближе к краю стоял пустой стакан и блюдце с таблетками – синей и красной.
Доктор Филипп сказал, что синяя поможет уснуть, а красная проснуться. Их лучше принимать вместе и после еды. Она не могла вспомнить вкус настоящей еды. Какое-то время у Безымянной будет строгая диета. Очень непросто жить с паразитом в голове размером с крохотную вселенную. Три огромных рубца, образуя треугольник, растянулись от уха к затылку. Безымянная помнит об этой ране, потому что может потрогать ее рукой. Стоит ли верить словам незнакомки на страницах, которая называет себя Марго, или поверить себе, человеку без имени и прошлого, с неизвестным будущим? Кто она на самом деле? Безымянная не знала.
Девушка без имени и прошлого устала читать. Ей стало невероятно тоскливо. Если поверить тому, что она – это Марго, ее мир наполнится страданиями и болью. Ведь та девушка по-настоящему одинока и несчастна. Марго боится потерять свою боль, поэтому пишет об этом в послании. «Зачем было писать о своих ранах? – подумала Безымянная, свернувшись калачиком. – Ведь можно было написать, что родители до сих пор вместе. Эта ложь была бы гораздо гуманнее той правды, которую не хотелось принимать.
Что, если предположить, что она не Марго и это – дневник чужих воспоминаний, которые ничего общего не имеют с ее прошлым? Тогда кто она на самом деле? Почему ничего не помнит, куда подевалась ее настоящая жизнь? Человеку, потерявшему память, всегда можно подарить новые воспоминания. Написать прошлое заново. Дать шанс стать другим».
В палату входит доктор Филипп.
– Как вы, моя дорогая?
Безымянная поворачивается на спину и немного приподнимается на локтях.
– Не знаю, – она неловко улыбнулась. – Позвольте спросить?
– Конечно, спрашивайте. Чем я могу вам помочь?
Доктор присел на край кровати.
– Я хочу знать: кто я?
– Кто вы?
– Да, я.
– Разве в дневнике об этом не написано? – лукаво спросил доктор и немного прищурился.
– Написано, но я хочу услышать вашу версию. Как меня зовут?
– Ваше имя? – переспросил доктор Филипп.
– Да, назовите его.
Доктор повернулся к окну. Какой сейчас год, месяц, день? Безымянная смотрела на него в ожидании ответа.
– Вы можете его назвать?
– Вас зовут Марго, но сейчас вы вправе выбрать себе новое имя.
– Почему? – спросила она с надрывом.
– Поймите, я просто доктор, который удалил то, что вас убивало, и все, не более того. Станьте тем, кем хотите быть, и выберите то, во что хотите верить. Примите тот факт, что вы уже никогда не сможете вспомнить свою прошлую жизнь. Это невозможно, какой бы она ни была. Правда состоит в том, что вы родились всего неделю назад в этих стенах. Уверен, многие хотели бы оказаться на вашем месте.
Он многозначительно вздохнул, затем встал и, подойдя к окну, продолжил:
– Не знаю, что за послание написано в вашем дневнике, но мой вам совет, милочка, вы должны сами выбрать, кем хотите быть завтра и о каком прошлом желаете помнить сейчас. Придумайте его, создайте, проявите фантазию, пусть прошлое будет таким, которое способно повлиять на будущее и сделать вашу жизнь лучше.
– Но если я ничего не помню, как я могу придумать прошлое, из чего оно должно состоять? У меня нет опыта, и мне не с чем сравнивать, что хорошо, а что на самом деле плохо.
– А вы сравните с тем, что написано в вашем послании. Все хорошее оставьте себе, а все плохое пусть станет для вас мерой, определяющей грань между плохим и хорошим.