А она мне нравится, эта сестра Грэга.
— А как её имя? — спрашиваю.
— Ну вот, я так и знала, что она в твоём вкусе! Ивонна. Только имей в виду — она сестра моего парня. Накосячишь с ней — он жениться на мне не захочет!
— Я тебя понял, — делаю глоток маргариты. — Сделай одолжение, присмотри за Марком, чтобы он не испортил мне вечер какой-нибудь своей дурью. Сегодня я хочу посвятить себя Ивонне, — делаю ещё глоток, нужно сосредоточиться.
Как там нужно ухаживать за девушками? Начать с коктейля…
— Привет!
— Привет! — глаза её загораются, смотрит на меня, как мартовская кошка. Глупая. Ну дай же мне хотя бы заинтересоваться тобой, дай проснуться охотничьему инстинкту, что ж ты сама прыгаешь на моих гончих-то?
Она словно услышала меня — отвернулась в сторону.
Беру её руку в свою — она мягкая нежная, женственная.
— Хочешь танцевать? — спрашиваю, улыбаясь.
Она смотрит на меня странно, долго, затем губы её растягиваются в неподдельной счастливейшей улыбке.
— Хочу, — отвечает, не забирая руки.
И мы протискиваемся в толпу танцующих, я веду её в танце, придерживая за поясницу, и млею — люблю мягких женщин, это и есть настоящее воплощение женственности. Прижимаюсь плотнее, тянусь лицом в область её шеи, вдыхаю её запах — он приятен, едва уловимый тонкий аромат хороших духов, волос, кожи не раздражают, наоборот провоцируют желание. В этот момент она отталкивает меня:
— Что ты делаешь? — смотрит вопросительно и немного разочарованно в то же время.
— Нюхаю тебя, — отвечаю с мягкой улыбкой, ведь я знаю, как женщины тают от этих моих улыбок.
Тает и Ивонна, но продолжает, однако, сопротивляться:
— Зачем?
— Ты приятно пахнешь!
— Ты пытаешься соблазнить меня, я знаю, но не теряй напрасно времени.
— Почему ты считаешь мои попытки приблизиться пустой тратой времени?
— Потому что мы не подходим друг другу, а одноразовые встречи меня не привлекают.
В этот момент я понял — эта девушка будет моей женой.
— Почему? — усмехаюсь.
— Не хочу чувствовать себя использованной и ненужной, когда ты закроешь дверь моей квартиры!
Мои губы расползаются ещё шире в искренней улыбке.
— Не дашь мне даже шанса на нечто большее?
— Ты не захочешь большего со мной.
— Откуда такая уверенность?
— Ты красивый и популярный, а я… просто девушка, и далеко не модельной внешности!
— А тебе не приходило в голову, что модели нравятся не всем? — едва касаясь, провожу согнутым пальцем по её шее и спускаюсь к роскошному декольте. Это уже сексуальный жест, и он её заводит — это отчётливо видно по её вздымающейся груди, участившемуся дыханию и сбивчивым фразам…
— Я… я… не знаю, — шепчет она бессвязно, готовая уже отдаться едва ли не в туалете.
Конечно же, я знаю, как соблазнять, умею и могу делать это быстро и безукоризненно. Я — асс в соблазнении. Если захочу, могу уложить её прямо за барной стойкой, но делать этого не буду — эта девушка нужна мне для другого.
Выпрямляюсь, ласково провожу рукой по её волосам:
— Знаешь, я думаю, всегда нужно давать шанс. Позволишь пригласить тебя завтра поужинать со мной?
Она снова в недоумении, но вдруг улыбается, потупив глаза, и говорит едва слышно:
— Да…
Мы поженились спустя два месяца. Секс с Ивонной оказался превосходным, главным образом потому, что у неё пышное тело и подходящий для меня запах. Я давно уже понял — именно запах решает всё: решение быть или не быть принимается носом в первую же секунду обонятельной встречи. Если игнорировать этот нехитрый постулат, можно попасть в неловкую ситуацию, такую, например, какая случилась в своё время с Рэйчел. Да, именно так: если запах не тот — мужская функция не срабатывает.
Я не изменяю Ивонне — в этом нет надобности, учитывая прошлый опыт, заранее настроился воспринимать её не женой, а подругой, и именно поэтому супругой её никогда не называю. Ей это не нравится, и она часто называет меня мужем, а я всякий раз отключаю уши из страха, что конфуз, пережитый с Рэйчел, повторится.
Лежу в темноте, запрокинув руки за голову, рядом сопит тёплая и мягкая Ивонна, а я думаю о том, как хорошо всё-таки, что Рэйчел больше нет в моей жизни… Внезапно появляется мимолётное, едва уловимое ощущение ожидания приближающегося счастья… Умиротворение и покой… Веки мои тяжелеют, закрываются, и я не препятствую им, ведь завтра тяжёлый рабочий день, а за ним мой отъезд на две недели в Северную Европу — заключать очередной контракт на строительство в Нидерландах.