Альковы, в которых когда-то хранились реликварии, теперь были полны блестящего, словно лужи крови, воска от обетных свечей.
Моросящий дождь струйками стекал с прорех в крыше, ветер вздыхал в пустых оконных рамах. Он скорбно завывал вокруг разрушенного храма, и меня охватила печаль при мысли о том, что этот молитвенный дом заброшен и забыт.
Это чувство быстро сменилось гневом, стоило мне увидеть почерневшую статую Императора, лежащую поперек алтаря. Повелитель Человечества лежал в луже света, пробивающегося сквозь последнее оставшееся окно храма.
Это зрелище настолько выбило меня из колеи, что я поспешила выйти.
К этому времени погода ухудшилась, но даже выйти на холодный дождь и пронизывающий ветер для меня было лучше, чем оставаться в темноте руин храма. Было невыносимо возвращаться в святилище, и я удрученно начала обходить его по периметру.
На дальнем фронтоне, выходящем на бескрайний океан, было застекленное окно. Остальные окна храма были разрушены, но это каким-то чудом уцелело. На ней был изображен Император Человечества на вершине пылающей горы Старой Земли. Его окружали святые примархи – полубоги в алых, золотых и синих доспехах.
Должно быть, в свое время витраж был великолепен, но жар огня исказил стекло, изменив Императора и фигуры вокруг Него. Когда-то они были славными и вдохновляющими, но стекло расплавилось и поплыло, нарисовав на их лицах отвратительные ухмылки, сделав их чудовищными.
Мне было невыносимо смотреть на это жуткое преображение, и я отвернулась. В этот момент ощущение, что за мной наблюдают, поползло вверх по моей шее.
Я огляделась, но никого поблизости не увидела.
Только когда я повернулась в сторону поместья Грейлок, я заметила своего наблюдателя.
На противоположном мысе стояла одинокая фигура, закутанная в белое.
Мелкий дождь, льющийся в океан, затуманил и без того огромное расстояние между нами. Я сделала шаг к фигуре в капюшоне, вокруг моих лодыжек оборачивались клочья влажного тумана. Что-то в том, как фигура держалась, что-то неуловимое заставило меня подумать, что это женщина.
Низкое солнце мешало мне разглядеть лицо в тени под капюшоном, и какая-то древняя, первобытная часть меня была благодарна за эту милость.
Голова фигуры склонилась набок, как у сидящей на ветке птицы, с любопытством рассматривающей свою трапезу.
Когда угол ее шеи вышел за пределы того, на что способны человеческие кости, я почувствовала пробежавший вниз по моему позвоночнику холод. Я увидела, что задняя часть ее капюшона была окрашена в красный цвет, и, пока я наблюдала, алые линии медленно потекли по всей длине его закутанного тела.
Я хотела было сделать шаг назад, но теплый выдох, интимным дыханием любимого человека, коснулся моей щеки. Следом я почувствовала ощущение того, что мозолистые кончики пальцев скользят вниз по моей шее. Наваждение пересекло линию моей ключицы, и мое сердце забилось немного быстрее. Я была не в силах пошевелиться. Холод мыса исчез, приятное тепло распространилось по телу, заполнило меня, покалывая конечности и чресла. Мои губы приоткрылись, и я судорожно выдохнула, когда самый яркий из моих недавних снов всплыл в памяти.
Голос в моей голове приказывал мне отвести взгляд от этой женщины, но юношеская энергия, наполнившая мое тело, заглушила его.
Тепло было слишком желанным. Воспоминания слишком сильны.
Я закрыла глаза и сделала еще один шаг вперед.
– Мэм! – услышала я чей-то крик и резко открыла глаза.
Голова моя закружилась, когда я посмотрела вниз и увидела, что стою на самом краю обрыва. Если бы не этот окрик, не это предупреждение, я бы шагнула в пустоту и, пролетев сотни метров вниз, нашла бы свою смерть на зазубренных камнях.
Как полковник Грейлок…
Я отшатнулась от края, и исцеляющее тепло покинуло мою плоть. Дневной холод – жесткий и пронизывающий, безжалостно резанул по моим конечностям. Я повернулась лицом к источнику крика, который, несомненно, спас мне жизнь.
В дверном проеме храма стояла фигура, настолько же темная, насколько была светлой та другая, по ту сторону залива. Стоящий в проеме был высок, широкоплеч, могуч и держал в руках что-то длинное и похожее на дубину.
Фигура сделала шаг от храма, и я вздохнула с облегчением – это был грузный мужчина, одетый в поношенное облачение священнослужителя. Предмет, который он нес, был не опаснее зонтика.
Мое дыхание начало приходить в норму, и я повернулся к поместью Грейлок.
Фигура исчезла.
Когда проповедник приблизился ко мне, я изо всех сил старалась сохранить самообладание и придать спокойный тон своему голосу.