– Вы ее видели? – наконец спросила я.
– Мэм?
– Фигуру на той стороне залива, – сказала я. – Фигуру в белом.
Он покачал головой, и я поняла, что он считает меня сумасшедшей.
– Мэм, – произнес он со смесью беспокойства и настороженности в голосе. – Пожалуйста, отойдите от края.
Я была несказанно рада увеличить расстояние между собой и отвесным обрывом.
– Благодарю вас, сэр, – сказал я, снова ступая на вымощенную плитами дорожку. – Туман сбил меня с толку. Боюсь, я бы шагнула на верную смерть, если бы не ваше предупреждение. Примите мою благодарность.
– Всегда к вашим услугам, – сказал он с легким поклоном. – Я отец Калидарий, местный проповедник. По крайней мере, был им до прошлого месяца.
Я пожала ему руку. Кожа на ладони была грубой, как у рабочего.
– Терезина Салло.
– Очень приятно, мэм, – сказал священник. – Вы не местная. Недавно в Вансен Фоллс?
– Я провожу кое-какие архивные работы в поместье Грейлок, – я кивнула в сторону храма. – Не могли бы вы рассказать мне, что здесь произошло?
– Ах да, ужасное дело, – кивнул Калидарий. – Это случилось во время шторма в прошлом месяце. В середине ночи в колокольню ударила молния. Начался пожар, который опустошил храм прежде, чем кто-либо успел даже пальцем пошевелить, чтобы его спасти.
– Какой ужас, – сочувственно сказала я. – Но он будет восстановлен?
– Со временем. Да. Мы собрали некоторые средства на местном уровне, и епархия получает пожертвования от соседних приходов. Все будет хорошо, скоро прибудут саперы из Астра Милитарум, чтобы снести старый остов и подготовить площадку для нового строительства.
– И это случилось в ту же ночь, когда умерла полковник Грейлок?
– Думаю, да, – ответил Калидарий.
Я еще немного поговорила с отцом Калидарием, давая возможность замедлится своему бешеному сердцебиению, и одновременно стараясь больше узнать об истории храма. Ничто из нашей беседы не имеет непосредственного отношения к настоящим записям, поэтому я опущу ее для краткости. Хотя, глядя на длину этого послания до этого момента, достижение краткости уже вряд ли представляется возможным.
Мое возвращение в поместье Грейлок заняло значительно меньше времени, чем подъем к храму, и когда я добралась, у меня еще остались запасы энергии, на которые я не рассчитывала. Дождь так и не превратился в смывающий все на своем пути ливень, но тучи над головой оставались темными и низкими, словно предвкушая грядущее.
Я добралась до мыса напротив храма и остановилась, чтобы оглянуться на залив.
Странно, но храм отсюда выглядел нетронутым. Наступающая ночь и расстояние сговорились сделать его совершенно нормальным, как будто молния не опустошила его. Вспоминая этот момент, я удивляюсь, как легко мы поддаемся желанию видеть вещи такими, какими хотим их видеть, и как упрямо мы игнорируем реальность, которая становится очевидной только задним числом.
Когда я вошла в вестибюль особняка, Кирано уже ожидал меня с льняным полотенцем.
Материал был чистым и согретым и поначалу казался приветливым, но что-то в его фактуре меня отталкивало, и поднесла к лицу я его через силу. Пока я вытирала руки, по лестнице спустился Гаррет Грейлок.
Увидев меня, он улыбнулся и поинтересовался, как я провела время в Вансен Фоллс.
– В целом, было очень познавательно, – ответила я. – Я отведала замечательных сладостей в заведении Зейрата Ганта, а затем посетила храм за кратером.
– Ах, да, ужасное дело, – сказал он, и меня бросило в дрожь от того, насколько сильно это напомнило сегодняшние слова Ганта. Он рассеяно наклонил голову, откланиваясь.
Я вернула полотенце Кирано и окликнула уже уходящего Грейлока:
– Гаррет?
– Да?
– В поместье есть еще кто-нибудь? Женщина?
Тень пробежала по его лицу, столь быстро, что и сейчас я не уверена, что увидела что-то.
Он качнул головой и одарил меня озадаченной, но совсем не убедительной улыбкой.
– Нет, Терезина, – сказал он. – Здесь только мы.
Я вернулась в свою комнату и заперла за собой дверь. Постель была застелена, а в кувшине на комоде стояла свежая вода. Свежие цветы, ярко-красные огнецветы, гордо стояли в вазе и наполняли воздух пьянящим мускусным ароматом.
Слишком интенсивным на мой вкус, но не неприятным.
Дневная экскурсия утомила меня, хотя и не так сильно, как я ожидала. Холодная сырость мелкого дождя все еще липла ко мне, поэтому я разделась и приняла теплый душ в соседней кабине для умывания, неторопливо вымыв голову и выгнав холод из костей. К тому времени, когда я вышла, помещение заполнилось теплым паром, а зеркало напротив запотело. Солдаты часто говорят о простом удовольствии от теплой еды во время очередного марш-броска, но для меня не было большего счастья, чем теплый душ и ощущение того, что я снова чиста.