Я различила какой-то свет, мерцающий и слабый – настольная лампа. Прямо за удушающей меня тканью вырисовывался силуэт грузной фигуры, очертания которой были расплывчатыми и нечеткими. Я попыталась закричать, но комок влажной ткани голодной змеей проскользнул мне в горло.
Я подавилась и закашлялась, пытаясь урвать глоток воздуха.
Серая пелена начала заволакивать края моего поля зрения.
…впусти меня…
Моя грудь тяжело вздымалась, отчаянно нуждаясь в воздухе, которого не было.
Я почувствовала грубые руки на своей шее, грубую мозолистую кожу и металл. Я заметалась на кровати, мое тело содрогнулось от страха и отчаяния. Я не могла дышать, не могла двигаться.
А затем удушающий кляп исчез. Моя спина выгнулась дугой, и я вдохнула воздух, огнем ворвавшийся в мои легкие. Серая пелена спадала с глаз.
Я почувствовала, как путы, удерживавшие мои конечности, ослабились.
Отчаянным рывком я сорвала ткань с лица. Пока мое зрение приспосабливалось, я попыталась встать на кровати. Горячий, кислый страх поднимался из моего живота.
Кирано стоял возле края кровати, сжимая скрученные простыни из белого льна, как удавку. Они зацепились за него и свисали, как тога планетарного сенатора или короля какого-нибудь доимперского дикого мира.
Несмотря на то, что на его неподвижном лице не было ни малейшего намека на убийственные намерения, в мерцающем свете настольного светильника оно казалось поистине демоническим. Переполненная отвращением и страхом, я отчаянно оттолкнулась от кровати.
Я упала с противоположной ее стороны, ударившись головой об угол комода, стоявшего рядом. Оглушенная, я неподвижно лежала на полу, и теплая кровь струилась по моему лицу. Послышались тяжелые шаги сервитора. Он обошел кровать и направлялся ко мне.
Паника охватила меня, и я попыталась подняться, но мои занемевшие конечности не слушались меня, вися мертвым грузом. Вместо того, чтобы вскочить, я начала заползать под кровать. Отчаянно цепляясь ногтями я, наконец, оказалась с другой стороны.
Разум мой прояснялся, кровь прилила к ногам, и в них начали впиваться сотни игл, по мере того, как восстанавливалась чувствительность.
Я уже ощущала, как на запястьях и лодыжках набухают синяки.
С трудом поднявшись на ноги, я побрела к открытой двери в освещенный бледным светом луны коридор. Я проковыляла вдоль стены туда, где располагалась комната Гаррета Грейлока.
Остановившись на повороте коридора, я посмотрела, не преследуют ли меня.
Когда из моих дверей появился Кирано, стягивающий с себя скомканные простыни, словно вырывающийся из какого-то кокона, я застонала от страха, Наши взгляды встретились. Я видела только ужасного бесстрастного убийцу, который едва замечает свою жертву.
Но вместо того, чтобы последовать за мной, неуклюжий сервитор повернулся и пошел в противоположном направлении, как будто он уже выполнил все, что собирался сделать.
Затаив дыхание, я ждала на повороте коридора, пока он не исчез в темноте дома.
Слезы потекли по моему лицу. Медленно я сползла по стене и зарыдала.
На следующий день я рассказала Гаррету Грейлоку все, что произошло ночью.
– Вы точно уверены, что он нападал на вас? – спросил он, наливая мне чашку горячего травяного чая.
Я едва могла поверить, что он вообще спрашивает меня об этом.
– Совершенно уверена, – ответила я, протягивая руки и откидывая голову назад.
Гаррет глубоко вздохнул, увидев, что они покрыты ссадинами и синяками.
– Чертовски странное поведение. – Сказал он, усаживаясь за обеденный стол. – Возможно, он застрял в цикле обслуживания.
– В цикле обслуживания? О чем вы говорите? – воскликнула я, Гнев от ночного происшествия все еще пылал в моей груди. – Он пытался убить меня!
– Конечно, я понимаю, почему вы могли так подумать, – произнес Гаррет, подняв руки вверх. Увидев, что мои глаза расширились, он поторопился продолжить. – Подождите, Терезина, прошу вас, выслушайте меня. Вы сказали, что на кровати лежала одна из униформ моей матери, так?
Слишком разъяренная, чтобы говорить я кивнула.
– А на столе стояли бифштекс с кровью и амасек?
Я снова кивнула, и Гаррет задумчиво почесал подбородок.
– Кажется, я понял, что произошло, – сказал он. – Кирано частенько сбоил, но с тех пор, как умерла моя мать, стало еще хуже. Сейчас я понимаю, что это было несколько неуместно с моей стороны, но на самом деле вы спите в комнате моей матери...
Я едва могла поверить в услышанное.
– Я сплю в комнате вашей покойной матери? – переспросила я, изо всех сил стараясь говорить ровным тоном.