Тихо произнесенные слова прозвучали неоправданно громко в повисшей над поляной тишине. Ветерок снес облачко пара, вылетевшее из фильтра.
Кажется, мне все-таки удалось его удивить, хотя сталкер наверняка готовился к неожиданному ответу. Что ж, здесь не угадаешь. Как там было написано на стенке? Приходи без судьбы? Очень верно подмечено. Выцарапавший эти слова оказался чертовски прав: нечего в Зону со своими потрошками соваться. Сюда нужно приходить пустым.
— У тебя есть дочь? — спросил Гост, прекрасно понимая, что я не стану распространяться на личную тему. Как-то растерянно спросил, риторически.
Я улыбнулся под маской самыми краешками губ. Медленно опустил веки, так же медленно поднял их. И ответил, хотя никто не требовал.
— Нет, — прошептал я еле слышно. — Это был мираж. У меня никого нет.
Глава седьмая
«Федерация»
Беседа не клеилась. После инцидента на улице Миражей решено было сделать привал, чтобы перекусить, перемотать портки и зализать раны. Мы выбрали удобную для временного лагеря площадку рядом с размытой котловиной. С одной стороны местность великолепно простреливалась на добрый километр, а с другой колыхалась глинистая жижа, по которой атаковать решился бы разве что полный кретин. Нас тоже было видно издалека, но места возле Тихой Гавани были непопулярные, поэтому опасаться стоило лишь шальных мутантов или дерзких ходоков-одиночек, но никак не клановых сталкеров или военных патрулей. Даже если за нами и продолжалась погоня, то ребята из подразделения «Пыль» изрядно отстали, и, совершив лихой рейд через колонию «миражей», мы заимели фору часа в два, не меньше. Теперь взять нас нахрапом не удастся. «Пылевики», конечно, могут воспользоваться вертолетами, но вряд ли рискнут ходить здесь на малых высотах: это крайне опасно и, прямо скажем, накладно — можно тоннами керосин жечь, кружа в поисках крохотной группы сталкеров, знающих толк в маскировке.
А вот обнаружить нас по сигналу с ПДА — это запросто.
Мы уже минут десять без удовольствия лопали консервы и бросали друг на друга подозрительные взгляды исподлобья. Едва кто-то пытался обвинить в сливе информации соседа, как тот мгновенно находил контраргумент, и коситься начинали уже на предъявителя. Понятное дело, что малознакомому Лёвке досталась львиная доля подозрений, но и остальные не отставали. Что уж говорить, коли такие старые корефаны, как Гост и Зеленый, готовы были друг на друга катить бочку и пачками вспоминать прошлые обиды. Тушенка не лезла в глотку.
— Знаете, что меня больше всего напрягло, когда кого-то из вас Коломиным окликнули? — Гост дзенькнул ложкой о банку, манерно оттопырив мизинчик. — То, как Зеленый мнение поменял. До этого он был против прогулки по улице Миражей, а тут вдруг — опа! — и махом подрядился. А знаешь, что меня напрягает… родной? — Зеленый явно подначивал Госта, используя его любимое обращение. — То, что ты себя со счетов автоматически сбрасываешь. «Когда кого-то из вас окликнули Коломиным… Тря-ля-ля…» Не слишком ли самоуверенно? Я твоего паспорта не видел, чтоб поверить, будто ты не гот самый Колонии, за которым «пылевики» охотятся.
— Адресом ошибся, — отрезал Гост. — Моя настоящая фамилия породит ненужные слухи. — Дисней? — гыгыкнул Зеленый.
— Не, Рональд Макдональд, — тут же ощерился Дрой. И подмигнул Госту: — Дядя, поделись консервбургером, а?
Гост оторвался от тушенки и медленно перевел на него взгляд. Холодный, колкий. Улыбка махом съехала с рожи Дроя.
— Что, за живое задел? — участливо поинтересовался он. — Думаешь, если твой схрон пришлось пользовать, теперь все тебе должны по гроб?
— Кто мне должен, знает сам. В том числе и ты, — ответил Гост. — Или позабыл о дележе февральского хабара из Кислотной Лощины?
— Что причитается, верну, — выцедил Дрой, поджав сухие губы. — А насчет фамилий… Знаешь, компаньон, я готов разменять свою на твою. Озвучим?
Слово «компаньон» прозвучало пренебрежительно и обидно. Гост сглотнул, раздумывая над ответной репликой. Зеленый напрягся, сложил вилку и убрал швейцарский ножик в чехол. Только Лёвка как ни в чем не бывало продолжал уплетать галеты и грызть закаменевший кусочек сыра, словно разговор его вообще не касался.
— Я не обязан называть фамилию, — наконец решил Гост. — Но солдафонам инфу не сливал. Веришь ты или не веришь — мне плевать. Если есть претензии, можно… размяться на лужайке.
— Не вопрос. — Дрой привстал и отложил дробовик. — Я, кажется, сожрал лишнего. Как раз калории скину. Ой, как все, оказывается, плохо. Я внимательно проследил за сосредоточенным взором Госта, уверенными движениями Дроя, хмурым, как грозовая туча, Зеленым и пофигистичной физиономией Лёвки. Команда вот-вот развалится: взаимное доверие напрочь отсутствует. А если эти двое ершистых хищников сейчас друг другу бока намнут — совместный поход можно считать неблагополучно завершенным. В общем, казус мог выйти неимоверный.
Что ж, надо попробовать остепенить горячих борцов за справедливость.
— Еще шаг, — предупредил я, — и потопаете обратно. Оба.
— Иди горлышко календулой пополощи, пионер вожатый, — огрызнулся Дрой, продолжая буравить Госта взглядом.
— Как знаешь, — пожал я плечами. — Дальше мы с Лёвкой идем вдвоем.
Все повернулись ко мне. Уже лучше. Привлечь внимание участников и заставить их слушать — значит наполовину урегулировать конфликт.
— Совсем головкой повредились? — гаркнул я, морщась от стрельнувшей в глотке боли. — Вам, блин, адреналина не хватает?
— Родной, чего расшумелся… — начал было Гост, но я его грубо оборвал, со всей дури шарахнув прикладом по консервной банке. Так, чтоб погромче вышло, подемонстративней. Я понимал, что в этот момент либо сумею перехватить инициативу, либо наше путешествие и впрямь будет окончено. Расплющенная банка с жестяным грохотом отлетела в котловину и шлепнулась в жижу. Нужно было поставить точку. — Я Коломин. «Пылевики» за мной идут. Довольны? На добрую минуту установилась тишина. Дрой простецки отвалил челюсть, Гост недоверчиво приподнял верхнюю губу, Зеленый расширил глаза, Лёвка проглотил последний кусочек сыра и уставился на меня, как на дурака. Казалось, что ошарашены все, но я-го прекрасно знал: один блефует. Теперь все зависело от того, поверят ли трое сталкеров откровенной лжи и не решит ли раскрыть себя настоящий Коломин. Последнее, честно говоря, существенно облегчило бы всем жизнь. Первым обрел дар речи рассудительный Гост. — Что нужно «пылевикам»? — Не что, а кто. Коломин.
Я поймал его взгляд и замер. Гост был чрезвычайно чутким на брехню, поэтому врать не имело смысла. Хотелось верить, что я и не соврал. Вот бы самому знать…
Через некоторое время Гост все-таки моргнул и опустил глаза.
— Знаете, что? — не выдержал Дрой, сложив руки на груди и насупившись. — Я так не привык. Я человек прямой, и от этих вот недомолвок у меня пищеварительная система сбоит. Запутали вконец. Если ты, Минор, и есть Коломин, то запалил ты нас порядочно, и я тебе сейчас в глаз дам.
— Чем тебя запалили? — уточнил я, продолжая избегать в речи прямой лжи. — Тем, что солдатики разок из «гаусса» пульнули? Да ты ежечасно на свой зад больше проблем клеишь.
Дрой хотел что-то возразить, но почесал в затылке и захлопнул пасть. Еще бы! Тут уж я прав на сто процентов, и он это прекрасно сознает.
— Давно так на пустом месте не собачились, а, — покачал головой Зеленый. — Грустно все это.
Гост достал из кармана пачку сигарилл и предложил всем угоститься. Я взял длинный коричневый цилиндрик, лизнул фильтр, ощущая вкус вишневых косточек, прикурил от предложенной спички и затянулся. Закашлялся от крепкого дыма, защекотавшего свежие ранки в горле. Больше никто пижона не поддержал.
— Ждете, что я проясню ситуацию, — полувопросительно сказал я, выпуская сизую струйку. — Не дождетесь.
— Теперь уж как-то по фиг, — признался Дрой. — Погано, что «пылевики» не отвяжутся, пока не получат то, что им нужно. Может, отдашь им?