По утрам, томимый негой, я смотрю в твои глаза. Они блестят, отражают как в зеркале все вокруг. Но они не отражают тебя. В них нет души. А ведь глаза – зеркал души. У тебя есть душа. Я знаю, есть. Самая прекрасная и благородная на свете. Но вот глаза этого не отражают.
В транспорте, на работе, в магазинах, я пристально смотрю людям в глаза. Усталые, тусклые, мутные, покрасневшие, слезящиеся. Чаще серые или карие. Редко голубые. И еще реже зеленые, как у тебя. И всего пару раз в толпе я видел интересные гетерохромные экземпляры.
Удобнее всего выбирать оказалось в том парке, где я так некстати испортил второй парик от нетерпения. Теперь я научился быть терпеливым. И разборчивым. Ведь ты у меня особенная, нам не нужно абы что.
С той зеленоглазой я встретился день на пятый поисков. Спросил, как выйти кратчайшим путем в центр города, одновременно вглядываясь в свое отражение в зрачках. Мне понравилось. Я подкараулил ее в безлюдной аллее. Зашел со спины и оглушил. Размотал шарф, добрался до шеи и как обычно. Работать пришлось быстро. Влажные глаза на морозе могли быстро замерзнуть и безнадежно испортиться. Несколькими плавными глубокими движениями удалил глазные яблоки и поместил их в банку с дистиллированной водой. Спрятал во внутренний карман куртки. Они скользкие и упругие на ощупь. Почти как детские каучуковые мячики.
Ты улыбаешься мне зеленоглазой улыбкой моря. Довольна. Я рад. Есть в тебе что-то неповторимое, неуловимо волшебное. Моя нимфа. Мой кроткий ангел.
Отчего ты нахмурилась? Неужели капли не помогают? Хрусталик и роговица помутнели. Ты даже не смотришь на меня. Отвернулась. Стыдишься безобразия. Это моя вина. От дистиллированной воды глазное яблоко сморщилось.
Вторую пару я помещал в физраствор. Смотри, как идет это кружевное белье к твоим глазам. Нравится? Ты вся сияешь. Я угодил тебе. И не важно, что на него ушла почти вся зарплата. Я найду, что есть. А если ты захочешь новые туфли или платье, или еще что-нибудь, я возьму кредит. Мне ничего для тебя не жалко.
Наслаждение – кружить тебя в танце, купаясь в этом зеленом омуте. Тонуть в шелковистых сетях твоих локонов. Ласкать слух сладостным звучанием твоего имени.
Ты оценила мой новый дар. Ты подарила ночь любви взамен. Ласковый лучик солнца, пробивающийся сквозь неплотно задернутые шторы, находит твою тонкую щиколотку. Откидываешь край одеяла, томно потягиваешься и садишься в постели. С нескрываемым удивлением смотришь на меня. Куда бы я ни встал, куда бы ни переместился по комнате, меня преследует твой удивленный напряженный взгляд. Словно перед тобой призрак. Будто от пригрезившегося нечто глаза готовы вылезти из орбит.
Работать сосредоточенно я не мог. Все помыслы мои лишь о тебе, родная. Я найду. Просто обязан найти способ тебе помочь. Ты будешь гордиться мной. Любоваться мной. А я – тобой. Вечность. Лаборант обещал перезвонить. Почему он не звонит? Специально заставляет ждать, чтобы я дольше мучился? Сколько времени раствор Рингена подарит нам в этот раз? День, два, три? Господи, я так несся на назначенную в конце концов встречу, что сбил с ног у лифта нашу секретаршу Аллочку. Не помню, извинился ли я. Не важно.
И ты представляешь, когда уже все, абсолютно все было готово, под моими пальцами в перчатках с него соскользнула линза. Чертова линза! И изумрудный зеленый оказался цвета болотной жижи. Вот оно, женское коварство, иллюзия, обман. В отместку я закопал ее поглубже в сугроб. Пусть ищут до весны.
А так даже лучше. Не зеленые. С желтоватым оттенком, как у хищных кошек. раствор помогает, имитируя камерную влагу глазниц.
Ты включила телевизор? Хорошо, давай посмотрим вместе. Я даже не вслушивался в слова диктора новостей. Держал тебя на своих коленях и играл с непослушной прядкой волос, все время норовившей выбиться из прически.
Ты вдруг напряглась. Резко вскинула руку. Вскочила. Нет, не слушай их! Это ложь! Я не изменял тебе. Никогда. Я же делал все для тебя. Все это было ради тебя. Я не любил тех женщин, не желал. И не прикасался к их телам, только к лицам. Не ревнуй. Мне нужна лишь ты. Никто, кроме тебя. Не плачь. Не рань мою душу. Вот, прижми руку к моей груди. Чувствуешь, как бьется сердце? Оно бьется только ради счастья быть с тобой. Дышать с тобой одним воздухом. Смотреть с тобой на одни звезды. Согревать тебя своим теплом.