Маша вздохнула и отвернулась от окна. Спасть все еще не хотелось. Голова была настолько ясной, что не всегда днем бывает такой приток сил.
И самое главное время было всего лишь 23:56. Старые, можно сказать древние часы, что висели над дверным проемом на кухне всегда показывали точное время суток. И чем же теперь было Маше заняться в такое время? Свет в комнате нельзя включать. Вера проснется. Стоять на кухне тоже не было решением проблемы. Но здесь хотя бы можно было включить свет.
Вернувшись в комнату и стараясь как можно меньше шуметь, Маша оделась потеплее, взяла телефон с книгой в руки и направилась на кухню. В голове образовались два правила. Первое занять себя чем-нибудь, чтобы никакие лишние мысли не посещали голову. И, второе, попробовать приманить к себе сон.
Но заснуть получилось только далеко за полночь. Весь следующий день Маша была окутана туманом дремоты. И даже когда она ехала с дядей Колей в гости сонное состояние никак не могло полностью покинуть ее.
– Не выспалась что ли? – спросил дядя Коля.
– Да, так немного, – позевая, ответила Маша.
– Все уроки учишь. Отдыхать надо! Так ведь и с ума можно сойти!
Дядя Коля был человеком простым. Он никогда не заморачивался по какому-то ни было поводу. Если что-то надо купить или сделать, то значить купим и сделаем. Если что-то не получается сейчас, то обязательно получиться потом. Он не любил, когда кто-то начинал слишком много умничать или же с головой и самоотдачей погружался в какой-нибудь заумный труд. Конечно, он был трудолюбив, но если же видел, что дела не идут на время отступал. И что самое интересное было в его жизненном подходе к делу, в его скажем так житейской философии, это то, что она всегда исправно срабатывала.
Тетя Галя, очень хорошо знала своего мужа и поэтому, никогда не кричала и не давила на него. Она была уверена, если Коля что-то пообещал, значит, сделает, если не сделал сейчас, то непременно сделает чуть позже.
– Дядь Коль! – немного с возмущением, но в то же время любя, по-родственному, ответила Маша.
– Ну, что дядь Коль! Вот дай угадаю. Небось всю ночь просидела за учебниками, – чуть иронически проговорил дядя Коля.
– Нет. Просто не спалось и пришлось книгу читать, – нехотя сообщила Маша.
– Вот! Прямо как мой Генка. Всю ночь может просидеть не спамши. А днем спит. Нет, и ладно бы с друзьями куда ходил! А то сходит пару раз в месяц. И сидит дома, сидит. Ну, ладно ты. Ты еще только перебралась в город. Еще не освоилась. А он-то родился здесь. Вот мы-то в свое время…
И тут Маше в очередной раз пришлось выслушать, как дядя Коля, будучи молодым, весело проводил время со сверстниками. Как они гуляли по вечерам, как в поселковом клубе играли в карты, как ездили яблоки воровать в соседнюю деревню, как здорово все было и сколько всего интересного сейчас можно вспомнить. Ну, конечно же, не обошлось без искреннего сочувствия современной молодежи.
Дядя Коля видел только два, четко отличающихся друг от друга вида молодежи. Первый вид – это те, кто постоянно развлекался и стремился получить от жизни по максимуму удовольствия и второй вид, к которому он относил своего двадцатилетнего сына Генку с племянницей Машей. Это была та молодежь, что постоянно сидела дома, изредка выходила на прогулку и уж в исключительных случаях посещала общественные места досуга.
И никак нельзя было доказать дяде Коле, что молодых людей не в коем случае нельзя делить только по двум строгим критериям. Так же как и во все времена существует огромная масса личностей с отличными и чем-то похожими друг на друга характерами. Конечно, спорить с тем, что времена меняются и люди вместе с ними так же глупо, как утверждать, что наша планета Земля плоская и стоить на трех китах. Но, в то же время, суть человеческого мышления и базовые запросы остались все теми же. И говоря более простыми словами, человек склонен вести себя в обществе так, как ему представляется более правильнее и комфортнее для себя. Если же человеку удобнее сидеть дома, а не шататься по улицам в поисках приключений, то уж ничего с этим не поделаешь. Если же ему по душе спорт, а не искусство живописи, например, то бессмысленно заставлять его писать картины и видеть в том или ином произведении глубокий смысл и силу прелестной гаммы красок.
Дорога от общежития до дяди Колиного дома не заняла много времени. А если принять во внимание, что весь путь шел беспрерывный диалог, то Маша не заметила, как быстро они добрались до места.
У тети Гали уже все было готово. Пятнадцатилетняя Марина, младшая сестренка Генки, уже сидела за накрытым столом со скучающим видом. Генка, вернее его спина виднелась из его комнаты. Согнувшись, он что-то увлеченно искал в нижнем ящике компьютерного стола. Звук отворившейся входной двери и голоса в прихожей ничуть не отвлекли его.
"В чем-то все же дядя Коля прав." – подумала Маша, глядя на Генкину спину в клетчатой рубашке.
– О, Машенька! Наконец-то приехали! Ну, раздевайся, проходи! – и тут же, – Гена! Генка, заканчивай там возиться. Иди за стол!
Через почти полминуты послышался Генкин голос:
– Ага! Щас!
Маша прошла в комнату. Посредине зала стоял круглый стол, уставленный различной праздничной едой. Окончание ремонта для этой семьи было поистине настоящим праздником. То поступление сына в институт, а перед этим выпускной, то поездка дочери за границу на олимпиаду по биологии. И вот наконец-то ремонт, который начался лет пять, а то семь назад завершен. Настоящее событие, которое непременно стоило завершить праздничным застольем.
Маша поверхностно осмотрела квартиру, но этого для нее оказалось вполне достаточно, чтобы понять – дядя Коля с тетей Галей потрудились на славу. Прошлый раз, когда она гостила у них, то еще все комнаты были пропитаны вяло тякущим, с запахом лака и обойного клея, ремонтом. А теперь – настоящая современная квартира с европейской отделкой. Ну и конечно тети Галины фиалки яркими пятнами сверкали по всей квартире. И как только у тети Гали так получалось, чтобы они всегда пышно цвели и в любое время года радовали глаз.
– Да!.. Давно нам уже надо было заканчивать. Дольше, чем у нас, наверное, ни у кого ремонт так долго не шел, – с улыбкой на лице сообщила тетя Галя.
– Да почему ж? – возразил дядя Коля, – вон, Чернышевы уже десятый год дачу уделывают.
– Пап, то дача. А это квартира. На дачу ты раз от раза приезжаешь. А в квартире постоянно живешь, – сообщил Генка, сделав глоток вина из своего бокала.
– Может Маш и тебе попробовать. Очень вкусное, – предложил дядя Коля, подливая себе в бокал красное вино.
– Я с Мариной за компанию сока выпью, – отказалась Маша.
В тот же момент глаза у Марины загорелись радостным огоньком.
– Коль, что я ее родителям скажу. Что ты спаиваешь их дочь? – заволновалась тетя Галя.
– Да ей восемнадцати нет! Она мелькая еще, – ехидно улыбаясь, подмигнул Генка Машке.
Маша недовольно посмотрела на брата, если бы не тетя с дядей она непременно показала бы ему язык и откровенно сказала, что она думает по всему этому поводу.
Но если не брать в расчет этот маленький эпизод, вечер получился хорошим. Тетя Галя еще по телефону, днем, уговорила Машу остаться у них на ночь. После ремонта, места в квартире как-будто стало больше.
На предложение же переехать к ним из общежития Маша отказалась, сославшись на более долгую дорогу до колледжа и на то, что она уже вполне неплохо освоилась с соседкой в одной комнате. И первая и вторая отговорки являлись на самом деле чистой правдой.
– Маш, вот скажи мне, есть на свете такая вещь как судьба? – растянувшись в кресле, на сколько это было возможно, медленно проговорил Генка. Марина с Машей сидели в его комнате. Был уже глубокий вечер.