Итак, что же из всего вышеизложенного следует? Ответ на этот вопрос уже дал замечательный поэт Юрий Левитанский в своем известном стихотворении, положенным на музыку С. Никитиным и прозвучавшим в оскароносном фильме «Москва слезам не верит»:
«– Что же из этого следует? – Следует жить…»
Экология и христианская мораль
Для большинства ученых, а также политических и общественных деятелей планеты уже нет сомнения в том, что глобальный экологический кризис не только угрожает природными катастрофами и ухудшением качества жизни для миллиардов людей на Земле, но также поднимает проблему духовной деградации человечества.
Если обратиться к Библии («Бытие», 2–15), то мы прочитаем там: «И взял Господь Бог человека, которого создал, и поселил его в саду Эдемском, чтобы возделывать его и хранить его». Разве не есть это Божий завет беречь природу?! Таким образом, сберегая природу, мы сохраняем Божье творение, бесценное уже хотя бы в силу того только факта, что оно – Божье.
Одними из первых в мире «экологических заповедников» были христианские храмы. Так, одним из прославленных православных монастырей стал Троице-Сергиевский, в 1744 году получивший статус лавры. Монастырь расположился в заповедном лесу, на невысоком холме Маковец, омываемом с трех сторон лесной речкой и ее притоками. Здесь люди и природа жили в согласии, следуя примеру основателя монастыря, святого подвижника, преподобного Сергия Радонежского (1319–1392). Именно он дал мощный импульс движению ухода монахов в заповедные природные анклавы («лесные пу́стыни»). Именно с тех пор христианские церкви строились в особо красивых местах, они органически вписывались в окружающую природу, а монастыри строились преимущественно в лесах, где «каждая травка и древо славили Господа». Всё это позволило христианскому литератору Луи Вейо написать (1841 г.): «Религия учит нас ничего не портить бесцельно, и этот преизбыток нежности, которой она обогащает сердца, является чувством, которое можно оправдать весьма законными и весьма мудрыми причинами. Даже если речь идет о насекомом, стебельке травы, искорке или капле воды. Легко понять, почему ни один святой не был разорителем природы».
Нет ничего удивительного в том, что многие священнослужители прошлого и настоящего упоминали Природу в контексте богоискательства. Еще епископ Киевской Руси Кирилл Туровский (1150 г.) записывал: «…прекрасны солнце и месяц, звезды, озера и реки, источники, все горы и холмы, ветры и снеги, дожди, скоты и звери, и птицы, и гады, и всякое древо земное». Киевский князь Владимир Мономах в своем «Поучении» (XII в.) восклицал: «Кто не похваляет, не прославляет силы Твоея и Твоих великих чудес и доброт, устроенных на сем свете: како небо устроено, како ли солнце, како ли луна, како ли звезды, и там и свет, и земля на водах положена, Господи, Твоим промыслом! Зверье разноличнии, и птица, и рыбы украшено Твоим промыслом, Господи!». Афонский монах XIV века Исаак Сирин писал: «Чу́дно, поистине, то, что до того еще, как я появился на свет, Ты сотворил для меня мир, для жизни моей, для того, чтобы я мог видеть Тебя в нем, знать, испытывать высшую духовную радость от созданных Тобою вещей. Ты сотворил мир такого величия красоты и славы, такой силы, такой творческой премудрости, мир, обильно украшенный столь разнообразными древами и тварями, без которых я не мог бы прожить и часу. Именно благодаря им, созерцая их в душе, я сознаю и в восхищении обозреваю океан Твоего провидения и Твоей любви». И наконец – современный священнослужитель, игумен Иоанн (в миру Экономцев, профессор богословия) сказал: «…Экология – это не столько отношение между созданной человеком техногенной средой и природой, но прежде всего, это проблема отношения человека к Богу, создавшему и продолжающему творить сей мир, включая и человека».