Он над словами властелин,
Но даже в этот светлый миг
Я не услышу свой вердикт.
Он только головой кивнет,
О чем-то о своем вздохнет...
*5*
А пятый друг, как и не друг, -
Злобится от своих наук
И сторонится он креста
И гонит Господа Христа
Он все заветы перерос
И зваться стал "Анти-Христос".
О, как нам хочется подчас
Попасть в любой иконостас -
О наши выверты ума
Уж греет руки Сатана.
Я сам бы этим согрешил,
Но он меня опередил,
Он - мой духовный антипод -
Моим грехам громоотвод.
И каюсь за него и с ним:
Быть надо Божьим, не другим...
*6*
И друг шестой, и друг седьмой,
Я их не строю чередой:
И пьяница, и сквернослов,
Но кто, скажите, без грехов?
И честолюбец, и позер, -
Ах да, все это мне в укор.
Они все важны для меня:
От века и до склона дня
Я слеплен из своих друзей,
Кто опочил, а кто живей:
Над опочившими есть крест,
А над живыми - благовест.
Но только мне какой в том прок? -
Чрез них ко мне нисходит Бог:
Лишь имена их назови -
И дружбе - путь, и свет - любви!
Итоги
Ни любви мы не знали, ни дружбы,
Да и был ли я с Вами знаком?
Но я выбрал Вас в добрые музы,
Чтоб из грез и песка строить дом.
Отоснились воздушные замки,
И песком занесло долгострой,
И мои чуть живые останки
Запросились на вечный покой.
Где же вы, мои добрые музы? -
Время грез незаметно прошло,
И труды мои стали не нужны,
Захудало мое ремесло.
Только строчки на ветхих страницах
Чародействуют до сих пор:
Вызывают забытые лица
И со мною ведут разговор.
Но напрасно шептать заклинанья,
Искушаться и ждать новых строк -
Чередою воспоминаний
Не отменишь отмеренный срок.
Мы не властны и не искусны
Изменить этой жизни уклад:
И мои раздобревшие музы
Нынче водят внучат в детский сад.
Шут
Мой шутовской напыщенный прикид:
В короне разноцветные стекляшки
Отнюдь не благородят важный вид -
Их примечают разве что букашки.
Да что вам всем до старого шута,
Когда мрачны и мысли, и гримасы,
И жизни маята и красота
Ему уже мерзки и не подвластны.
Уж ни к чему кого-то веселить,
Тащиться в никуда и по привычке,
Где каждый хулиган и паразит
Готов ногами бить тебя публично.
Пусть даже так - не ты им судия
В предвечной академии смиренья,
Коль не других, так весели себя -
На это хватит у тебя уменья.
Прости другим, и Бог тебя простит:
Терпи, мой друг, без мести и желанья -
Да разве вспомнишь, сколько нам вменит
Господь грехов, минувших покаянья?
Гном
В некотором царстве-государстве
Жил да был трудолюбивый гном,
Не снискал он славы и богатства,
Не приметен был своим трудом.
По утрам он уходил на службу,
Уступая суете мирской,
Вечерами тешил свою душу,
Затаясь в домашней мастерской.
А, когда приходит вдохновение,
Труд любой - не просто ремесло,
Даже если до самозабвения
Огранять обычное стекло.
О, прекрасные минуты созидания,
Ожиданье с неизвестным встреч,
Чтоб поймать сиянье в каждой грани
И на ребрах радугу зажечь!
Но во всем свое есть совершенство,
Недоступное вершинам мастерства,
Приходящее нежданной вестью
По благоволению Творца.
И когда на перекрестке граней
Обозначилась другая грань,
То в кристалле вспыхнул Свет нетварный -
Путеводный Свет в далекий край.
Пусть пришло - и затворилось снова,
Но не гас в кристалле дивный Свет:
До утра смотрел завороженно
Гном на этот вечности привет.
Утром, только солнце озарило
Интерьер домашней мастерской,
Он позвал соседа ювелира
Поделиться радостью своей.
И сказал сосед авторитетно,
Будто не заметил Божий дар:
"Это лишь игра теней и света,
И вообще не ходовой товар".
С той поры наш мастер занедужил -
Всё смотрел в таинственный кристалл,
По утрам не стал ходить на службу,
И однажды Свет его забрал.
На поминки по соседу-гному
Многих состраданье привело,
Был и ювелир среди знакомых
И на память выпросил "стекло".
А потом обмеривал все грани,
Выверял ход каждого луча,
И в итоге хлопот и стараний
Произвел подобье образца.
И стояли рядом два кристалла
Видом не отличные ни в чем,
Но в одном божественность сияла,
А стекло осталось быть стеклом.
И в бессильном злобном помрачении
Он разбил таинственный кристалл,
Искушая Божье всепрощенье, -
Но на сей раз мир наш устоял.
Так окончились и радости, и муки,
Только этой сказке нет конца:
Пока будут зависть и науки
Состязаться с промыслом Творца.
Клавесин
На четвертом этаже играет клавесин,
Кто-то там ошкуривает сочный апельсин.
А я нашел в помойке рыбьи потроха -
Для старого бомжа будет славная уха.
Музыку Скарлатти играет клавесин,
Там, небось, со шкуркой съедают апельсин.
А я искал по запаху деликатес -
Хотелось бы десерта, но оказался без.
Что-то уж давно не слышно клавесин,
Там уже забыли слово "апельсин".
А я нашел в помойке запиленный винил -
Кто-то сердобольный Скарлатти схоронил.
Поиметь пластинку как-то не резон -
Может следом выбросят ненужный граммофон?
И, может, отжалеют сочный апельсин,
Чтоб звучал со вкусом старый клавесин.
Только все напрасно, и что было сил
Запустил я в небо найденный винил.
Стало как-то скудно на подножных кормах -
Значит еще хуже на этажах.
Морской волк
- 1 -
Эй, ты, старый морской волк!
Не со страха ли спрятался в трюм
И крадешь из бочонка ром,
Награждая себя за труд?
Вот такой у тебя пенсион:
Ничего не скопил, не сберег -
Лишь глотаешь трофейный ром,
Что старпом припрятал на грог.
Значит снова удача с тобой:
Берегут твою старость друзья,
Ну, а если случится бой,
То и враг пожалеет тебя.