На западе, в действительности на северо-западе, находились донжон и обширная цистерна. В последнюю набирали воду, стекавшую с крыш по каменным или терракотовым желобам; переливной желоб позволял обеспечивать деревню, располагавшуюся на террасе ниже донжона. Емкость этой цистерны оценивают в пятьдесят кубометров воды.
В нижнем зале донжона для освещения было проделано пять окон. Четыре из этих окон расположены попарно на противоположных стенах и ориентированы на восход солнца в день летнего солнцестояния. Эта особенность, можно предполагать, дает весомый аргумент тем, кто желает видеть в крепости Монсегюр солярный храм, однако это не более чем один аргумент: мало ли построек, в архитектуре которых принят во внимание восход солнца в день солнцестояния, но не дающих никаких оснований искать в этом религиозную мотивацию. Но поскольку в данном здании учтен и восход солнца в день зимнего солнцестояния, нельзя полностью исключать гипотезу солярного храма, сочетающегося с очень эффективной системой обороны.
Одна дверь нижнего зала выходит на винтовую лестницу, которая ведет на этаж, освещенный четырьмя большими окнами. Именно там находилось жилище сеньора. Этот этаж был снабжен большим камином у южной стены, и только через этот этаж можно было пройти в жилой корпус. Все было прикрыто галереями и черепицей. Но в этой изощренной архитектуре ничего по-настоящему специфического нет. Постройка прежде всего учитывает особенности местности, а работы, предпринятые после осады 1244 года, исказили облик собственно катарского замка.
На южном склоне на пути, по которому можно было пройти в замок, было устроено три сквозника. Этот путь, проделанный в нескольких метрах от крепости, был вырублен в скале и представлял собой нечто вроде короткой лестницы с парой десятков широких ступеней. Южные ворота особо велики — 1,95 × 3,25 м — и были защищены деревянными галереями (hourds) на высоте стен, где могли располагаться защитники ворот. Галереи держались на «воронах», то есть на консольных выступающих камнях, поддерживавших концы балок. Этих «воронов» можно видеть и теперь. До порога можно было дойти через ряд деревянных клетей, отчасти выдвижных, что доказывает: эти ворота, самые уязвимые, были наилучшим образом приспособлены для обороны.
Под защитой этого внушительного массива обитатели Монсегюра, катары, жили в поселении, простиравшемся под стенами замка и на части пога. В первой половине XIII века самый крупный квартал деревни располагался вокруг донжона. Недавние раскопки обнаружили на площади в шестьсот квадратных метров и на пяти уровнях три жилища с пристройками и сетью коммуникаций. Рядом с одним из этих домов находилась цистерна для снабжения водой. Эти деревянные и каменные постройки сообщались между собой узкими лестницами. Они наслаивались друг на друга, как черепица, и, похоже, использовалась любая горизонтальная поверхность. Может быть, чтобы получать горизонтальные плоскости для постройки жилищ, даже насыпали грунт или долбили скалу. В бывшей деревне Монсегюр имеется с полсотни жилищ такого типа. После осады 1244 года немногие оставшиеся жители и, возможно, новые пришельцы поселились ниже, у подножья пога, в месте под названием Пра-де-ла-Глейзо, под нынешней автостоянкой, и только после религиозных войн люди начали селиться в том месте, где деревня Монсегюр находится сегодня, ниже ущелья Карруле, под прикрытием от северных ветров и ближе к плодородным землям равнины.
Ведь на поге Монсегюр надо было выживать. Зимой жилища обогревались простыми очагами, горящими среди камней, причем дым выходил через отверстие в крыше или через дверь. Стенной камин, появившийся не ранее XI века, распространился еще не повсюду, и в Монсегюре им пользовались только в главном зале донжона.
Мебель в жилищах была самой элементарной и состояла из убогого ложа, сундуков, табуретов и скамей. Закрывать комнаты позволяли деревянные двери с железными засовами. Освещали дома свечами и железными масляными лампами типа «калей» (calèlh), то есть с четырьмя горелками. В состав посуды входили кувшины, различные терракотовые сосуды, стаканы для питья и ножи. При каждом жилище был хотя бы маленький водоем.
Можно задаться вопросом, за счет чего жили эти люди, отрезанные от мира на бесплодной горе и не имевшие природных ресурсов. Фактически выжить можно было только за счет скотоводства, которым могли заниматься на склонах, и скудного земледелия. Нельзя исключать и охоту, а также ловлю рыбы в соседних горных реках. Кроме того, никогда, даже в самые трудные периоды осады, не прекращалось снабжение Монсегюра извне: сообщение с внешним миром всегда было возможным. Оставалась проблема воды, и именно эта проблема стала причиной сдачи.