— В общем, да, — кивнула Аня.
Ваня почесал в затылке и задумчиво произнёс:
— Зря ты, Анька, отказалась поступать в медицинский. Из тебя вышел бы неплохой генетик. Кстати, скажи, можно сделать так, чтобы у людей были рога?
Саша и Аня покатились со смеху.
— Зачем они тебе? Как ты спать-то будешь? А в дверь проходить? — спросил Саша.
— Почему сразу мне? Это я так, чисто в порядке научного эксперимента. Ну скажи, Ань, можно так, чтобы рога были?
Аня перестала смеяться и, немного поразмыслив, ответила:
— Это уже генная инженерия. А в этой области можно сделать много. Просто возьмут ген у быка, отвечающий за рост рогов и внедрят его в ДНК человеческого зародыша. И вырастет человек с рогами.
— Внедрят в ДНК? Как?
— Очень просто. При помощи ослабленных вирусов. Вирусы имеют свойство проникать в аппарат ДНК. Для вирусов оболочка клетки легко проницаема, поэтому мы и болеем насморком или простудой. Так вот. К вирусу цепляют нужный ген, например, тот, который отвечает за рост рогов. И всё.
Ваня хмыкнул.
— Представляю, каких монстров можно понаделать. Один захочет хвост, другой — рога, а третий — длинные уши, чтобы подслушивать чужие разговоры.
— Ну и фантазия у тебя, Оболенский, — усмехнулся Саша.
— Кто же захочет себе ослиные уши отращивать?
— Чудаков на земле много. Вот пирсинг, нормальная вещь, да? Так ты посмотри, куда только кольца не вставляют. Даже языки пополам режут. А ты говоришь, длинные уши не нужны никому. Нет. Надо определённо запретить генетику. Одно дело человек с пирсингом в языке, от него хоть нормальные дети родятся, его чудачества не повлияют на будущие поколения. И совсем другое — изначально рогатый монстр.
Аня задумчиво проговорила:
— В этом, конечно, кроется определённый риск. Нужны законы, защищающие человеческий вид.
— А как с другими видами? — спросил Ваня. — Типа они так, рабочий материал? Представляете, сколько новых видов животных можно сотворить? Помните «Остров доктора Моро» Герберта Уэллса? Своего рода предупреждение. Лично я против такого вмешательства в живые организмы. Уверен, что не только с мышами и мухами «химичат» наши генетики.
Оболенский замолчал и вопросительно взглянул на Птицыну.
— Что ты от меня хочешь услышать? — взвилась Аня. — Про генетические эксперименты? Ну да. Проводят. И что? Всё для пользы дела.
— Я недавно читал, — вставил Саша, — что японцы ввели в геном свиньи ген шпината, чтобы сделать свинину менее жирной. А французы внедрили в ДНК кролика гены медузы, отвечающие за флюоресценцию.
Ваня вытаращил глаза.
— Это ещё зачем?
— В результате получился кролик с мехом голубоватого окраса, который светится в темноте. Представляешь, за сколько можно продать шубку из такого кролика?
Ваня развёл руками.
— Ну что тут сказать? Будем кушать шпинатную свинину, генно-модифицированную картошку, от которой даже колорадский жук отказывается, помидоры, которые не гниют, а потом через пару поколений, глядишь, и родятся дети с хвостами или с жалом вместо языка…
— Ох, ну ты и пессимист, — вздохнула Аня и решила воспользоваться главным козырем. — А как насчёт бессмертия? Неужели ты не желал бы продлить себе жизнь? А это, между прочим, в руках нелюбимых тобой генетиков.
Ваня саркастически улыбнулся и процитировал Омара Хайяма:
Тут Саша, до сих пор молча слушавший их, взял из рук у Ивана тетрадь и сказал:
— Ну, вы тут поупражняйтесь в остроумии, а я пока полистаю дневник и пойму, сумасшедший этот генетик или нет. И вообще, что нам делать с найденными вещичками? У нас ещё целая ночь впереди. Думаю, мы никуда не торопимся. Короче, так. Пока не разберёмся с находкой — не уйдём, — безапелляционно заключил он и углубился в чтение.
— Мура это всё, — махнул рукой Ваня. — В ящичке этом металлическом отработанный генетический материал. Хорошо, что не открыл.
Аня ехидно заметила:
— Слова-то какие знаешь: отработанный генетический материал.
— Не нравится? Тогда так: это ящик Пандоры. Устраивает?
— Вполне, — спокойно ответила она.
Ваня встал, прошёлся с видом победителя, отшвырнул какой-то камень, валявшийся под ногами, и остановился над Аней.
— Бессмертие, говоришь? И что, твои генетики в этой области далеко продвинулись? — язвительно спросил он.
— Достаточно, чтобы разубедить такого «неверующего Фому», как ты.