Они принадлежали к разным сословиям, и поэтому дело каждого из осуждённых надлежало рассматривать в индивидуальном порядке. У победителей уже был готов поимённый список вероотступников. Тем катарам, кто добровольно отречётся от ложной веры, было гарантировано смягчение наказания.
Пётр Амелий дал побеждённым срок на раздумья — две недели. После этого все должны были покинуть крепость.
Никто из катаров не помышлял о бегстве, тем более не собирался отрекаться от веры. Многие рыцари, защищавшие замок, перед капитуляцией пожелали вступить в общину «совершенных», хотя прекрасно понимали, какая участь их ждёт.
Катары предпочли смерть на костре. «Сгорим, но не отречёмся» — таков был их ответ крестоносцам.
16 марта 1244 года женщины и мужчины в чёрных одеяниях вышли из ворот Монсегюра. Всего их было 215 человек — «совершенные», простые верующие и так называемые «принявшие утешение в последний час». Впереди с гордо поднятой головой шёл Бертран Мартен. За ним — жена владельца замка Корба де Перелья и её дочь Эсклармонда. Её несли на руках: она не могла ходить. Следом шли рыцари, знатные вельможи, простые крестьяне — словом, все те, кто принадлежал к Церкви Любви (так катары называли свою общину).
У подножия скалы возле юго-западного склона уже приготовились к казни. Небольшое поле обнесли кольями, внутрь накидали дров и хворост.
Взявшись за руки и распевая гимны, катары вошли за ограждение. Помощники инквизиторов подожгли хворост смоляными факелами. Первый взошёл на костёр Бертран Мартен. За ним — все остальные. Никто не издал ни единого крика.
Это великое безумие потрясло всех наблюдавших казнь. Но для чистых сердцем катаров смерть не была страшна, она явилась избавлением, желанным переходом из низшего мира, полного страстей и жестокости, в мир блаженства и чистой любви.
С этого дня место гибели катаров зовётся «Полем Погибших в Пламени». Прошли века, но люди не забыли о том страшном дне. Сегодня на месте, где был разложен костёр, высится каменная стела с надписью: «Катарам — мученикам — за чистую христианскую любовь».
Захватив Монсегюр, французы с облегчением вздохнули. В этой маленькой, но жестокой войне они вышли победителями и смогли не только угодить католической Церкви, разорив гнездо ереси, но и расчистить себе путь к полному покорению Лангедока. Церковь, со своей стороны, также оказывала французам великую услугу — привлекала к суду инквизиции знатных сеньоров Лангедока, тем самым обезвреживая опасных противников, всё ещё пытавшихся сопротивляться завоевателям.
Разумеется, сам замок перешёл в руки французов. Гюи, новый маршал Мирепуа, вступил в обладание Монсегюром от имени французского короля.
Оставшихся в живых защитников крепости доставили в Каркассон и заточили в подземелье. Лишь несколько десятилетий спустя последние из выживших были освобождены из плена францисканским монахом Бернардом Делисьё.
Пьеру Роже Мирепуа и двум рыцарям из его ближайшего окружения (история умалчивает их имена) удалось бежать. Барон направился в крепость Монгайяр.[131] Сдаться французам он не пожелал, и до последнего своего дня так и не признал их владычества в Лангедоке. Он боролся с французами, тайно возглавив опальное романское рыцарство, а последние его соратники даже после кончины предводителя продолжали его дело. Последним их убежищем стали пещеры Орнольяка, где они все и погибли, сражаясь с завоевателями.
Владелец Монсегюра Раймонд Перелья не смог ускользнуть от крестоносцев, он был пойман и предстал перед судом инквизиции, которую представляли итальянские доминиканцы Феррариус и Дуранти. Бедный старик, трясясь от страха, оговаривал и мёртвых, и живых, надеясь спасти себя от смерти. Даже память о его жене и дочери, погибших в огне, не придала ему должной уверенности и гордости. Он раскаивался в ереси, молил о снисхождении, одновременно называя имена представителей благородных семейств, таких как Раваты, Мирепуа, Конгосты, Моссабраки и указывая на их причастность к еретикам. Всего он назвал около пятидесяти имён. Перелья подробно описал проповеди Бертрана Мартена, на которых присутствовали эти благородные сеньоры, внимая каждому слову еретика и получая от него утешение. Однако эти откровенные признания не спасли Раймонда Перелья от наказания. Ему назначили пожизненное заточение.
Предстал перед итальянскими доминиканцами и брат Пьера Роже Мирепуа — Арно Роже Мирепуа. Он также являлся защитником Монсегюра и был захвачен крестоносцами в качестве заложника 1 марта 1244 года во время переговоров о капитуляции крепости.
131
Юго-запад Франции. Сейчас город Монгайяр относится к департаменту Ланды (Франция), возникшему на территории бывших провинций Гиень и Гасконь.