Я не знала, что и думать. Как ни посмотри, его предложение очень выгодное. Да и домой возвращаться мне тоже особо сейчас не хотелось.
– Значит, я теперь агент под прикрытием? Ха, я буду что-то вроде Арчи Гудвина при Ниро Вульфе?
– Что-то типа того, – рассмеялся Марко. – Только у меня есть ещё одно условие. Вы, будете вести себя со мной по-прежнему – хамите, препирайтесь, спорьте. Ведите себя так, будто я вам неприятен. Враги, зная о вашей враждебности ко мне не будут столь бдительны, и возможно нам удастся их подловить.
– О, об этом, вы можете не волноваться, вы мне действительно неприятны! – поспешила я его успокоить. – Я, по – прежнему считаю вас снобом, хамом, и грубияном. Просто, мне сейчас действительно нужно отвлечься, и предложенная вами работа – очень кстати.
– Хотите выкинуть из головы вашего парня? Ну, того самого, который вас предал…
– Адама? Нет, об этом ничтожестве я уже забыла. А, вот, развитие моего проекта в Риме, действительно очень интересное предложение.
Тут, так некстати заурчал от голода мой желудок, напоминая мне, что я по милости Марко не успела позавтракать. Мой новый работодатель ехидно ухмыльнулся:
– Ладно, синьорина, вам уже пора идти, если вы мне понадобитесь, я за вами пришлю.
Повторное урчание заставило меня отказаться от намерения съязвить в ответ, и я опрометью ринулась в столовую.
Глава 6
Мама с Элом вернулись поздно вечером. Несмотря на усталость, она была в восторге. Дело в том, что представители фамилии Делла-Ровере относятся к так называемой "Чёрной знати". Так в Италии называют членов аристократических семей, связанных родством с "папством" и бескомпромиссно ему преданных. Только они имеют двойное гражданство как в Италии, так и в Ватикане, а также, имеют неограниченные возможности на обеих территориях.
После ужина, усевшись в кресле, Элиа упоённо продолжал рассказывать:
– Рим – это единственный европейский город, в котором дворцы и виллы в большинстве своём находятся в частных руках. Причина тому – выборная монархия Ватикана: с каждым новым папой, к власти приходила новая семья: Теофилакты, Кресцентии, Паллавичино, Орсини, Колонна, Делла Ровере, Борджиа, Боргезе, Массимо, Каэтани, Барберини, и.т.д.
Именно Элу, как одному из членов семьи Делла Ровере, было поручено вести реконструктивные работы в базилике святого Петра, и он выбрал для этих целей одного из самых лучших специалистов в этой области – мою дорогую мамочку.
Маме не терпелось поскорее приступить к работе, и они договорились, что через два дня она переберётся в Ватикан.
Наступила моя очередь делать заявление. И, если честно, то я понятия не имела с чего начать, и как объяснить своей родительнице, почему я остаюсь. К моему удивлению, мне на выручку пришёл никто иной, как сам Марко.
Он сообщил собравшимся, что крайне заинтересовался проектом, который я готовила для Токио. Он решил, что ему отныне просто жизненно необходима такая толковая помощница, как я. И, что теперь, когда я работаю на него, я двадцать четыре часа в сутки должна быть на связи с шефом.
Особой радости на лицах Эла и его жены, я почему-то не увидела. Скорее наоборот, на лице Ирене промелькнуло… что это? Жалость? Сочувствие?
Позже, после того, как мужчины оставив нас, вышли в сад чтобы выкурить по сигаре, Ирене пригласила меня на разговор, проводив в роскошную библиотеку, состоящую из восемнадцати тысяч томов, некоторые из которых были датированы аж ХV1 веком.
Просторное помещение было уставлено предметами искусства, унаследованными от родителей Марко. На стенах висели портреты предков, в основном со стороны матери, которые начиная с X1V века жили во Флоренции.
– Выходит, дом принадлежит Марко? – бестактно брякнула я.
– Совершенно верно, – улыбнулась Ирене. – Нам приходится жить на два дома, после того, как с Марко случилась трагедия. Его нельзя оставлять одного. А так, как мы его ближайшая родня, вот и переезжаем то туда, то сюда, а то и в Сиену, где у Марко есть огромное фамильное поместье. И, кстати, о Марко, я и хотела с вами поговорить.
– А, что с ним не так? – невольно насторожилась я.
– Да всё так, – поспешила успокоить меня Ирене, – просто, Марко и так всегда отличался весьма суровым и крутым нравом, а после случившегося четыре года назад, и вовсе слетел с катушек. Ему ничего не стоит оскорбить, унизить человека. Вы не представляете, за те два последних месяца, что он в Риме, у него сменилось девять сиделок.
Ну, отчего не представляю, – хмыкнула я про себя.