– Ты как, в порядке? – услышала Фрэнки знакомый голос. Запахло апельсиновым «Starburst». Она заставила себя открыть глаза. Никого, разумеется, не увидела.
– Билли!
Он отвел прядь черных волос, которая лезла в глаза Фрэнки, и бережно заложил ее за ухо.
– Ага, – вполголоса ответил он.
Фрэнки попыталась сесть. Невидимый друг взял ее за плечо и заставил снова откинуться на спинку дивана.
– Отдыхай.
Сверху донесся вой полицейских сирен. В комнате сделалось заметно тише до тех пор, пока они не проехали.
– Я должна извиниться… – выдавила Фрэнки.
– Никто тебя не винит.
Фрэнки недоверчиво вздохнула.
– Правда-правда! Ты сделала все, что могла, чтобы нас защитить. Это все знают. Бретт обманул нас всех. Не только тебя…
Билли все говорил и говорил. О том, что Бретт ей совсем не подходит. Что он воспользовался ею, чтобы сделать карьеру. Что вообще не стоило доверяться нормалу, который носит футболки с киношными монстрами.
Фрэнки кивала, чтобы показать Билли, что она тоже разгневана. Хотя, если быть до конца честной, она могла бы ему сказать, что, передав второму каналу незапикселенные интервью, Бретт не просто обманул ее доверие. Он разбил ей сердце.
Подземное убежище мало-помалу заполнялось знакомыми, хотя и перепуганными лицами ЛОТСов. Все слишком нервничали, чтобы спокойно сидеть на каменных креслах, и потому расхаживали по комнате. Их дерганые движения время от времени скрывали от глаз висящие на потолке лампы, создавая головокружительный эффект стробоскопа[6]. Джексон кусал нижнюю губу, а маленький вентилятор трепал его длинную челку. Рядом с ним Лагги содрала с рук митенки и принялась поливать свою чешуйчатую кожу увлажнителем. Дьюс стащил с головы зеленую вязаную шапочку, и змеи у него на голове тотчас зашевелились. Ляля, еще более бледная, чем всегда, закрыла свой рубиново-алый зонтик от солнца и присоединилась к тесному кружку друзей. Юлия приветствовала их ласковым взглядом зомби сквозь узкие очки.
В обычное время в их кружке завязалась бы бурная беседа, которая затем растеклась бы по комнате, как газировка, вырвавшаяся из бутылки. Но сегодня разговор не клеился. Вместо обычной болтовни и смешков они молча переглядывались, как бы говоря: «И что теперь?», грызли ногти и шмыгали носами.
Билли потянул Фрэнки за палец.
– Пошли, поздороваемся!
– Иди один, – сказала она. Ей было неловко смотреть в глаза подругам. И не потому, что ее идея по освобождению ЛОТСов провалилась, а потому, что Бретт ей в самом деле нравился, и она заставила остальных поверить, будто и она ему тоже нравится…
Билли сжал ее руку прежде, чем уйти.
– Ладно, я сейчас!
Фрэнки снова позволила себе закрыть глаза. Знакомые голоса омывали ее электрическими разрядами.
– Ну кто бы мог подумать, что Бретт окажется таким уродом? – говорила Лагги. В ее речи сейчас особенно отчетливо слышался австралийский выговор. – Я-то его за четкого держала!
– Ну вот, а теперь мне из-за этого «четкого» придется возвращаться в Грецию! – проворчал Дьюс.
– И надолго? – спросил Билли.
– А кто его знает. По крайней мере, из баскетбольной команды меня за это время точно вышибут!
– А Клео знает? – спросила Ляля.
Ответить Дьюс не успел – послышалось цоканье деревянных платформ, и на всех повеяло амброй.
– Приве-етик! – пропела Клео непринужденно, как будто они тут собрались выпить по чашечке латте.
– Ой, какая причесочка! – прощебетала Юлия, увидев укладку Клео, сделанную для фотосессии. Зомби явно не замечала нарастающего напряжения.
Фрэнки хотелось взглянуть, но открыть глаза было совершенно невозможно. Казалось, будто на ресницы нацепили по десятку тяжелых сережек.
– Спасибо! А я прямо с фотосессии для «Teen Vogue»! – объявила Клео. Она приумолкла, потом спросила: – А что это с Фрэнки?
– Ничего. Просто спать хочет, – твердо ответил Билли. – С ней все будет в порядке.
– Правда? А то что-то она вся зеленая!
Клео хихикнула.
Кончики пальцев у Фрэнки сделались горячими, но не заискрили. Будь у нее хоть один лишний ватт энергии, она бы эту… куклу египетскую в такие погребальные пелены спеленала, чтоб у нее все накладные ресницы поотваливались! «А что она тут вообще делает? Она ведь даже не снималась в ролике!»
– Тебе что надо? – осведомилась Ляля.
– Я пришла обелить свое имя! – ответила Клео уже серьезным тоном. – Где Клодин?
– Никто не знает, – вздохнул Билли. – У нее телефон не отвечает.