Ничего.
Звук её смеха разнесся по комнате, ему стало страшно, это было похоже на фильм ужасов, в котором он был главным героем. Когда она прицелилась в него, у Доминика всё похолодело внутри, он смотрел в глаза смерти. Но прежде, чем она успела нажать на спуск, его взгляд нашел её, и в этот момент он не увидел … ничего, её взгляд был пустым. В этих темно-карих глазах, не было того тепла, которое мать обычно испытывает к своему ребенку.
Физически Доминик был слишком слаб, но он понимал, в какой ситуации оказался. Ребёнок закрыл глаза готовясь принять смерть; его мать, пистолет, и этот проклятый голод, от которого болел живот. Малыш успел подумать и об игрушечном грузовике, который ему подарила эта ужасная женщина, кажется, он оставил его на диване. За этим последовал щелчок, а после её смех.
В этот момент, когда прозвучал щелчок, Доминик очнулся. Он потерялся в своих воспоминаниях, страхе, ярости, ненависти – все они отравляли его душу и сердце. Они не давали ему, заботится и любить, потому что он боялся, Доминик привык выживать сам и никому не доверять, он боялся чувствовать, испытывать что-то к другому человеку. Эти воспоминания заставляли его кровь леденеть, вызывали мороз по коже и превращали его сердце в лед. И в этом состоянии монстра, он чувствовал себя прекрасно, отключая все эмоции и чувства. Доминик не ощущал больше страха, что когда-то парализовала его тело, и делал его слабым и уязвимым.
Ненависть, которая росла в нём, превратилась в месть, Доминик жил только для себя. Он любил манипулировать окружающими его людьми, чтобы накормить монстра внутри него, используя их, а потом выбрасывая как ненужный мусор. И то же самое должно было ожидать и его жену. С того самого момента, как он увидел её, Доминик захотел иметь полный контроль над девушкой, он хотел издеваться над ней, унижать и получать от этого наслаждение. Чем больше она сопротивлялась, тем агрессивнее он становился, эмоционально уничтожая её, и привязывая цепями к нему. Он наказывал её за ошибки, которые она никогда не совершала. Почему? Потому что он боялся её. Она представляла угрозу для его психического состояния, что было основой … для того маленького мальчика в его темной душе.
- Я жил здесь. Ну, честно говоря, не жил, а пытался выжить. Моя мать … - он вздохнул, сделался еще более нервным, чем был до этого; в машине стояла мучительная тишина, он постукивал своими пальцами по рулю автомобиля. Плечи были немного приподняты, он был очень напряженным, готовясь сорваться из машины в любую минуту. Дом не поднимал своей головы, просто не мог смотреть на неё, но он видел её руку, тонкую и маленькую, которая приносила умиротворение, но Ник не заслуживал даже этого.
- Расскажи мне, Доминик, - попросила она его. В её голосе слышалась мольба, а дышать становилось труднее. Он развернулся к ней и, взяв её за руку, разжал кулак, переплетая вместе их пальцы. Сжимая их, он хотел попросить, чтобы она всегда оставалась с ним.
- Не осталось ни одного хорошего момента с ней, что можно вспомнить. Только если бы она захотела, я бы остался, моей любви хватило бы для нас двоих. Но она была далека, чтобы принять и понять такое чувство. Она ненавидела меня всем сердцем, чтобы испытывать такое чувство, как любовь или привязанность. Как можно любить результат изнасилования? Вот почему я заслуживал то, что она делала. Я постоянно напоминал ей о том, что сделал мой отец. Я не могу вспомнить день, в котором бы она не издевалась надо мной. Моя мать всегда приводила домой мужчин, и они платили ей деньги за то, что она трахалась с ними. Она подсела на наркотики, а после их употребления, ей хотелось играть в игры. Русская рулетка, к примеру: одна пуля, пятьдесят на пятьдесят, что ты останешься в живых. Я думаю – это была её любимая игра. Потом были сигаретные ожоги, которые она тушила об мое тело, пока я не начинал кричать. Но даже побои и недостаток еды казались мне не такими страшными. Самым страшным - была темнота. У неё была специальная комната для меня, она была не больше коробки. Я сдирал ногти об дверь, пока не начинала идти кровь, кричал до хрипоты в голосе, чтобы меня выпустили.
Доминик даже не думал в тот момент, когда рассказывал о своем прошлом. Слова сами шли к нему, и он просто произносил их, вспоминая те ужасные моменты его жизни. Он рассказывал ей о том дерме, которое пережил, о той жестокости, и как в конечном итоге его поглотила тьма, превращая в того монстра, которого она знала сейчас. Доминик обнажил душу перед ней, показывая те ужасные шрамы на теле и рассказывая истории, откуда они взялись.