Качая головой от своих мыслей, я открываю дверь чулана и присаживаюсь на корточки, чтобы проверить, написал ли он что-нибудь. Мои глаза бегают по сторонам, и разочарование захлестывает меня, когда я ничего не нахожу. Я была уверена, что он разрубил бы чертовы стены или что-то в этом роде.
Точно так же, как в комнате Сары, я выдвигаю все ящики комода и снова ничего нет.
На самом деле это не должно меня удивлять.
Я была свидетелем того, как он избавился от человека. Сохранение чего-либо из его детства показало бы, что его черное сердце, возможно, когда-то было немного менее злым.
Убрав все ящики на место, я сажусь на кровать, на которой он когда-то спал, и провожу руками по мягкому одеялу. Интересно, был ли он старше, когда был здесь? Были ли у него когда-нибудь в этой комнате девушки? Прикасался ли он к ним так же, как ко мне? Он выкрикивал их имена, пока они выкрикивали его?
Я закрываю глаза и закрываю лицо руками.
Что, черт возьми, со мной не так?
Пока моя голова пытается приказать телу собраться с силами, я вспоминаю кое-что, что увидела, когда впервые оказалась здесь. Я скатываюсь с кровати и слегка приподнимаю матрас.
Я протягиваю руку и достаю журнал Playboy . В то время меня это не волновало, но теперь мне любопытно.
Я сажусь на кровать и улыбаюсь, глядя на обложку. Это такая нормальная вещь — найти под матрасом журнал Playboy . Почти трудно поверить, что он мог сделать что-то настолько нормальное.
Я открываю его и вижу не обнаженную женщину, а лист бумаги с рисунком. Нож, с которого капает кровь. Под ножом слова: «Попробуй меня».
— Вот такое дерьмо я и ожидала найти.
По почерку я могу сказать, что это было сделано, когда он был старше, а не маленьким ребенком. Интересно, это было до или после того, как он потерял сестру.
Я кладу его обратно между страницами и пролистываю, нет ли чего-нибудь еще.
Мое сердце колотится в груди, когда я вижу рукописную записку. Я вытаскиваю его и делаю глубокий вдох, прежде чем позволить своим глазам скользить по словам.
Дедушка,
Ты ушел. Как и все остальные.
Написание письма покойнику, вероятно, сводит меня с ума, хотя, думаю, на данный момент я уже далеко от этого.
Я узнал, что сделал мой придурок-отец. Я нашел видеозапись, на которой он издевается, бьет и убивает мою младшую сестру. Чертова видеокассета, чтобы он мог воспроизвести, каким больным ублюдком он был. Хочешь знать, почему я копался в поисках этого? Потому что ты оставил ему письмо. Ты сказал ему, что ему никогда не будут прощены его грехи.
Итак, я сделал то, чего все остальные боялись сделать.
Я убил его.
Ты был единственным человеком, в которого я когда-либо по-настоящему верил, но теперь этот образ исчез. Ты знал, что он сделал, и ни черта по этому поводу не делал. Ты позволил ему уйти на свободу. Это делает тебя таким же виноватым, как и он.
Сейчас я один, и это к лучшему. Тьма, захватившая власть, — это не то, от чего я когда-либо смогу уйти. Дерьмо, которое я увидел на пленке с этим куском дерьма, будет преследовать меня вечно.
Ты всегда говорил мне, что я создан для больших дел, и это правда. Мне суждено избавить мир от зла, и я буду продолжать делать это до последнего вздоха. Потому что ни одна женщина или ребенок никогда не должны страдать так, как мои мать и сестра. Я отказываюсь позволить этому случиться.
Когда придет мое время, я отправлюсь прямо в ад и ни черта не пожалею. Я буду гореть вечно, если это значит, что я смог спасти одну маленькую девочку, такую как Сара.
Я надеюсь, что мой отец, кусок дерьма, горит в аду, и я надеюсь, что тебя преследуют сожаления.
- Твой долбанный внук
Слезы текут на моих глазах, когда я читаю написанное им письмо. Он излил свое сердце, каким бы испорченным оно ни было. Думаю, слезы катятся по моим щекам из-за того, что я чувствую ту беспомощность, которую он чувствовал. Одиночество, которое он терпит. Знать не только о том, что сделал его отец, но и знать, что знал его дедушка, отвратительно.
Часть меня, очень маленькая часть, понимает его.
Он чувствовал, что у него нет выбора. Он сделал то, что должен был сделать.
Я почти завидую, потому что никогда этого не делала. Мне никогда не удавалось избежать беспомощности и одиночества, которые я чувствую.
Особенно сейчас.
Я перечитывала письмо снова и снова, и с каждым разом мое сердце болело сильнее.
Прежде чем я осознаю это, на улице темнеет, и мои глаза становятся тяжелыми.
Я кладу письмо обратно в журнал и кладу его обратно под матрас. Если бы он узнал, что я это прочитала, я уверена, он бы меня пытал.
Его не было дома всю ночь, поэтому я знаю, что он не смотрит. Если бы он был, он бы говорил через камеры.
Я оглядываю комнату и, как ни странно, мне нравится здесь находиться. Как бы безумно это ни звучало, я чувствую близость к Эллиотту, и мне нравится это чувство.
Я чувствую себя менее одинокой.
Итак, впервые с тех пор, как я нахожусь в этой тюрьме, я не возвращаюсь в большую комнату. Я сворачиваюсь калачиком на кровати Эллиотта и глубоко вдыхаю. Я как будто чувствую его запах, как будто он здесь со мной. Это приносит мне утешение.
Мои глаза закрываются, и на какое-то мгновение мне кажется, что я чувствую его сильные руки вокруг себя.
Глава 13
Эллиотт
Поднимаю глаза на Фантома, держу бумаги в руке. — Ты уверен, что это реально?
—В противном случае я бы не дал его тебе, — отвечает он, скрещивая руки на груди.
Я никогда раньше не допрашивал его, но у меня никогда не было возможности уничтожить кого-то, кого я не хочу уничтожать. Документы, которые я держу, доказывают, что Джастин Харт действительно убил свою жену. Он нанял киллера, чтобы все выглядело как автокатастрофа, но это далеко не так.
— Ты собираешься ей рассказать? — спрашивает Хенли.
Я просматриваю бумаги, прежде чем поднять взгляд на братьев. Обычно принять такое решение было бы легко. У меня никогда не было причин беспокоиться о реакции, которую я получу, но, черт возьми, это другое. Я не пытаюсь навредить Кларе.