— Ой-ой, только не за холодильник, я ж тебя не достану оттуда! — проворчала Рей и на четвереньках полезла под стол.
Ее любимец перебирал ногами по плинтусу, пыльный и несчастный. Полотенце было в руке, но Рей побоялась помять, поломать драгоценные темно-синие крылья. Тогда она просто осторожно, чтобы не испугать, подставила палец, перегородив ему путь.
— Надеюсь, ты не будешь меня кусать.
И он вполз на палец.
У него были цепкие когтистые лапки, как у майского жука, но помягче. Осторожно-осторожно Рей вынесла его из-под стола, выпрямилась, свободной рукой отставила цветочные горшки на табуретку рядом и настежь открыла окно.
— Ну что, лети.
Она поднесла руку к глазам, то ли бессознательно пытаясь понять, чего этому насекомому еще не хватает, то ли чтобы полюбоваться напоследок. Увидела мордочку, внушительные жвала — ну да, они же прогрызают дерево… Он чуть качнул головой и попереступал передними лапками — как будто обнимал ее палец. Потом расправил крылья и взмыл в сияющее летнее небо.
***
Может, это ей только казалось, но с тех пор он стал чаще прилетать на балкон. Рей неизменно умилялась и постепенно начала разговаривать с ним вслух. А он сам садился ей на руку или на плечо. Рей сначала побаивалась, что он попытается приземлиться на голову и запутается в волосах, но он вел себя благоразумно — насколько это можно отнести к насекомому. Ее подмывало похвастаться перед друзьями, что у нее теперь есть ручная пчела.
— … Короче, можно взять кусок бревна, некрашеного, это важно. Просверлить дырки и сделать для них убежище…
— Господи, только этого нам не хватало!
— Да погоди, я же не предлагаю прямо сейчас…
Очередным субботним вечером они — Рей, По, Финн и Роуз — снова пили чай на балконе у Рей. Для четверых было тесновато, поэтому все, как на фуршете, стояли. Чайник, сахарница и пакет с сушками уместились на маленьком столике, который Рей продали как подставку для цветов.
— Это полный бред, — резюмировал По. — Завести у себя на балконе полный улей ядовитых насекомых…
— Да блин, какой улей? Если ты думаешь, что это как гнездо обычных пчел или ос, то нет. Фиолетовые ксилокопы не живут колониями. Это одна пчела, которая будет прилетать, бурить тоннель, откладывать туда яйца, каждое с запасом пыльцы, и улетать. Личинки развивается полностью самостоятельно, потом взрослые пчелы вылезают из бревна, и адью. Но, конечно, наши квартирные хозяева такого не поймут, — добавила Рей с грустью.
— Правильно сделают, — подтвердила Роуз. — А насколько они ядовитые?
— Пишут, что укус в шею смертелен.
— Смертелен?!
— Ты прикормила у нас на балконе смертельно ядовитое насекомое?
— Роуз, я не знаю, каким долбоклюем надо быть, чтобы выбесить пчелу, а потом подставить ей шею для укуса. Он просто летает, опыляет, я за ним наблюдаю, и все. Если не хватать его руками, он не укусит. Кстати, вон он. Вон-вон, смотрите!
Приметное черное насекомое появилось из-за широких фасолевых листьев и стало кружить по балкону. Роуз взвизгнула и вжалась в Финна, когда плотник подлетел слишком близко. Затем он направился в сторону Рей. По, стоявший рядом, на миг замер с вытаращенными глазами, потом резким движением выплеснул в насекомое остатки чая из своей кружки. Горячая жидкость тяжело ударила в листья , запачкала подставки для цветов и улетела за борт.
— Ты что делаешь, придурок?
— Кыш, кыш от меня, монстр!
Монстр успел увернуться от чая и с грозным жужжанием спикировал на обидчика.
— Так, вон отсюда! — Рей вытолкала По с балкона. — Не хватало еще, чтоб вы мне цветы опрокинули.
Практичная Роуз подхватила чай и сахар, Финну остались сушки, и вся компания эвакуировалась в комнату. Рей задержалась вытереть лужи.
Виновник этого переполоха как ни в чем не бывало собирал мед.
— Что-то ты агрессивный сегодня, — сказала ему Рей между делом. — Не стоило их так пугать.
Тот оторвался от цветка и перелетел ей на плечо. Рей привычным движением сняла его на палец и заглянула в мордочку.
— А ты самец, — проговорила она задумчиво, разглядывая его усики: два последних членика красные, последний изогнутый. — Ревнивый собственник, значит. Имеешь гарем из двух-трех самок?
Ксилокоп застенчиво потоптался на месте.
— Я никому не скажу, что у тебя нет жала, — пообещала Рей. — Не буду ронять твой авторитет.
***
В июне наступила сессия, и у Рей совершенно сбился режим.
Роуз временно съехала к Финну заниматься — ну, ясно, чем они там занимались; Рей никто не мешал, но она все равно ложилась поздно. Вставать, как раньше, на рассвете и заниматься с утра — не хватало силы воли, она едва-едва продирала глаза по будильнику, а вечером снова засиживалась над учебниками допоздна. Наблюдения за живой природой отменились сами собой, Рей едва хватало на то, чтобы поливать цветы.
В ту ночь она легла, когда почувствовала, что третий раз читает одну и ту же строчку формул.
Разбудила ее возня на балконе. Она не сразу сообразила, что это не сон.
Было очень рано и пасмурно, в такие утра заросли на балконе выглядели угрюмо. И там кто-то был. Ей не послышалась и не привиделось — за балконной дверью стоял во весь рост высокий мужчина в черном. В сумерках, сквозь тюль лица было не разглядеть, но Рей могла поклясться: она никогда не встречала никого похожего.