И сейчас уже было понятно, что наша бравая горничная хочет, чтобы с ней произошло то же, что происходит и с её госпожой, тогда как госпожа её, закрыв глаза, размеренно двигается. По комнате разносятся несильные стоны, я играюсь с грудью девушки, то слегка щипая соски, то оттягивая их. Сладкая лёгкая боль лишь добавляет пикантности, и девушка с удвоенной силой двигается.
Ку, полностью раздетая, демонстрирует мне, что она тоже не против. Одной рукой дотягиваюсь до попки девушки. Она это почувствовала и отвлеклась от сокровенного места горничной. Озорно сверкнули её глаза и она, окинув эту композицию, ещё ближе подвинула горничную к нам. Риас отвлеклась на миг и, увидев, что Грейфия рядом, потянулась в поцелуй к ней.
Сама горничная уже пребывала в крайней степени возбуждения и ответила на поцелуй, не задумываясь, и уже потом у неё от шока от осознания, с кем она целуется, расширились глаза. Ку же снова озорно сверкнула глазами и, поместив пальцы в горничную, сразу же заглушила её стоны поцелуем.
Так как они находились рядом, их омывало отголосками нашей энергии, и она доставляла им удовольствие, не телесное — душевное. Постепенно мы с Риас ускорились и, наконец, финишировали, наша энергия бурным потоком стала сливаться, циркулируя между нами, и отголоски нашего единения распространялись в комнате.
Последовал сдвоенный вздох, Ку отвлеклась от горничной и обмякла, сама же горничная не отстала от девушки, обе они сейчас испытали небольшой оргазм. Помогаю Ку устроится на мне поудобней и проделываю повторный акт уже с ней. Наша с Ку песня отличается, и все присутствующие это прекрасно чувствуют.
Грейфия же от этого начала завидовать, и это мы тоже почувствовали. И ведь она не была девственницей, и при этом даже отголоски наших энергий заставляют её завидовать. Даже её душа слегка дрогнула, ведь она долгое время страдала от неразделённой любви. Она долго прикрывалась статусом, нормами, положением её любимого…
Даже то, что она несколько раз спала с ним, хоть и дало ей маленький осколок счастья… Только она, как и любая девушка, хотела быть именно любимой, и постепенно любовь, что она испытывала к Сазексу, стала болезненной. Она не одна такая, нет… подобных примеров много и в человеческом обществе. Можно яростно бить пяткой в грудь и говорить, что внимания, пускай и самого минимального, хватит, но так ли это?
Что можно чувствовать, когда любимый тебя не ценит? Боль, что долгие годы копилась в сердце девушки… боль, что была заперта в этом сердце. Ты знаешь об этом, но покорно принимаешь это… ради него. Терпишь боль и лишения… боль, что разрывает твоё сердце.
Любовь… где та грань, за которой она превращается в боль? Грейфия чувствовала отголоски, и подобного она никогда раньше не ощущала. Песня, что мы пели друг для друга, уникальна и с каждой девушкой эта песня совершенно другая.
Грейфия же сейчас видит и чувствует нечто большее, чем просто секс, и мы видели, что девушка не потерялась в похоти — о нет, похоть испытывать рядом с нами невозможно, она хотела ощутить именно то единство, что видит и чувствует… спеть.
Риас пришла в себя и стала полностью раздевать горничную… вернее, она прикоснулась к браслету и просто отозвала одежду горничной. Сама Грейфия на это никак не отреагировала, при этом её теперь даже тени не удерживали. Она просто смотрела на нас с Ку и… плакала. Именно сейчас боль, что копилась в её сердце, прорвала плотину. То, что она увидела без действия фигуры зла, то, что она стала чувствовать — всё это она не хотела принимать… Ничем не приукрашенная картина не хотела складываться в её сознании, сердце всё цеплялось за надежду, надежду, которая сменялась отчаянием.
Девушка плакала, смотря на нас с Ку, она плакала безмолвно, даже не моргая и не пытаясь скрыть свои слёзы. Сейчас, именно в этот момент, она кристально чисто увидела то, до чего хотела добраться сама.
Мы показали ей это, показали, не приукрашивая ничем, без слов… в тишине комнаты раздавались только негромкие стоны Ку и песня, наша песня. Риас ещё не смогла полностью достичь этого результата, но очень активно идёт к этому. Девушка понимает, что нужно время и не спешит.
Риас нежно прикоснулась к лицу горничной, заставляя её отвлечься и взглянуть в глаза Риас… После чего Грейфия стала плакать уже в голос — надрывисто и со всхлипами она обняла свою госпожу и стала транслировать боль по нашей связи.
Риас принимала её боль и делилась своими ощущениями, делилась теплом и поддержкой, стала той опорой, что была так необходима девушке. Находясь рядом со своим любимым, она не получала даже такой малости, её просто не рассматривали в качестве партии. Горничная и фигура… да, сильна, да, преданна, но… всего лишь фигура.