Делюсь с ней своим прошлым, своими отчаянием и болью, что я пережил, своим желанием защитить и беречь доверившихся мне. Постепенно струны её души, робко и несмело, пытаются петь в такт моим струнам. Неумело и боязливо девушка пытается петь. Связь устанавливается, она хрупкая и слабая, только это всё равно уже путь навстречу.
Путь к своему собственному счастью. Невозможно создать даже такую маленькую и хрупкую связь с разумным, который не испытывает к тебе ничего. Песня наша маленькая и короткая, только и этого достаточно, чтобы Грейфия преодолела свои страхи и отдалась вся в мои руки.
Этого достаточно для того, чтобы получить то, о чём она мечтала так долго. Пускай она и не понимала своего желания, но стремилась создать связь, пускай маленькую, но связь… и сейчас она смогла её создать, пусть не с тем, с кем хотелось, только вот важно ли это? Важен лишь итог, а как жить дальше мы решим.
В какой-то момент Грейфия просто не выдержала, и её энергия бурным потоком устремилась в меня. Не разочаровываю девушку и принимаю всё, принимаю, преобразовываю и отпускаю назад. Именно сейчас я доказал, что для меня важна она сама, именно сейчас я доказал её сути, что способен разделить её боль, способен принести покой туда, где до этого была лишь разруха и отчаяние.
Мы лежим и отдыхаем на этом большом диване. Три красивых девушки отдыхают… ну или пытаются отдыхать. На левой стороне лежит Ку, на правой — Риас, а на мне — Грейфия. Я чувствую, что они не спят, но никто из нас не говорит… пока это не важно, пока слова не важны.
— Почему? — робко спросила Грейфия через некоторое время.
— «Почему»? — переспросил я.
— Почему ты… вы приняли меня? — также робко спросила девушка.
— Ты можешь прятать свою боль от себя, — я, освободив руки от Риас и Ку, слегка приподнял её за плечи и посмотрел ей в глаза, — только спрятать её от нас не получится, мы видим друг друга и слышим друг друга, — на этих словах я отпустил её плечи и слегка приобнял левой рукой. — Мы видели твою боль.
— Но…
— Ничего не говори, просто я ведь действительно стремлюсь принести каждой девушке счастье, — прервал я девушку. — И если честно, мы долго думали, как тебе помочь преодолеть ту боль, что ты прячешь в своём сердце.
— Боль… — повторила с горечью девушка. — Почему?
— Ты часть стаи, а стая не бросает своих, — я провёл левой рукой по её, правой же стал нежно поглаживать горничную. — Твоя боль — это наша боль.
— Я… недостойна, — еле слышно выдохнула она, пряча глаза.
— Недостойна?! — воскликнула Риас, привставая на одной руке и с толикой негодования глядя на горничную. — Это мой брат тебя не достоин! — твёрдо сказала девушка.
— Но…
— Грейфия… — угрожающе произнесла Риас. — Ещё одно слово — и ты будешь наказана… ремнём! — весело закончила девушка.
— Ремнём? — со смешком повторила горничная.
— Зря смеёшься, Калаварнер очень ремень любит, — с небольшим придыханием сказал я. — Моя извращенка… Хоть мне и не в прикол бить девушек, но коль уж просят…
— Эм… — послышалось со стороны Грейфии. — В таком случае не мог бы ты…
— М? — обратил свой взор на горничную.
— Ну, у меня… молоко… — смущённо сказала она и покраснела, отведя взгляд.
— Молоко-ня? — тут же проснулась Ку.
— Нда… кошка и молоко… — со смешком сказал я. — Вы нашли друг друга.
— Хм… Грейфия, быстро же ты адаптировалась, — прокомментировала Риас.
— Я отпустила прошлое, моя госпожа, — она твёрдо посмотрела на аловолосую. — И готова идти в будущее.
— Хорошо, — кивнула Риас. — Давно пора, даже мне было больно смотреть на тебя, ту, кто помог мне, ту, кто поддерживал меня. Мы сделали меньшее из того, что могли.
— Поделились своим мужчиной? — иронично спросила горничная. — Но я рада была испытать то, до чего не получалось дотянуться, — она невесело рассмеялась. — Ведь каждый раз, проведя с ним ночь, я соприкасалась с… пустотой.
— Это печально, моя дорогая Грейфия… ну да не будем о грустном, — весело закончил я. — Ну, так я не понял, что там было про молоко.
— Ну, я выделяю молочко, которое…
Девушка не успела даже закончить предложение, как её атаковала кошка и присосалась к её объёмной груди. По комнате разнёсся стон горничной, и Ку добилась выделения молочка. Я тоже, приподняв девушку, присосался к другой её груди, и мы вместе с кошкой сейчас лакали молочко девушки. Должен признать, очень вкусное молочко.
Я отвлёкся и посмотрел на Риас и, кивнул на грудь горничной, приглашающе подвинулся. Девушка намёк поняла и пододвинулась, дабы попробовать её молочка. Грейфия как-то совершенно по-особенному улыбнулась и стала поглаживать две макушки, что пили её молочко. В её взгляде, которым она смотрела на макушку Риас, было столько всего смешано, что я даже не старался разобрать его.