Девушка очень сильно задумалась о своей жизни и о том, почему она стала такой…
Сама Шинра отправилась в дом. Она шла по заднему двору и думала о своём, погружаясь в воспоминания. Произошло многое как хорошее, так и плохое, только все проблемы как-то померкли, когда она соприкоснулась с его сутью.
В тот день Момо пришла в кабинет к ним и потребовала свой «кусочек пирога», мол, «Что это такое? Практически все уже получили, а я нет!». Разумеется, Шинра это не смогла проигнорировать, хоть и попыталась сделать вид, что её тут нет и её это не касается, но… предательский румянец залил её лицо. А буйная фантазия довершила картину и вконец вогнала девушку в смущение. Вывел её из этого состояние хруст… ручки. Той самой ручки, что он кристаллизировал в кабинете Соны, превратив в алмаз высочайшей пробы, ведь Шинра вернула ту ручку. И сейчас он, отреагировав на её внезапные слова, умудрился её сломать, как-то странно посмотрев на них обеих. В следующую секунду и она, и Момо оказались в спальне.
Догадка, что посетила её, заставила Шинру смутиться ещё сильнее. Правда, девушка и сама была не против, иначе использовала бы свою силу. Вот только смущение от этого не пропадало от слова «совершенно»!
И если Момо была более раскованной и пробивной в этом плане, так что не прошло и минуты, как она оказалась голой, демонстрируя им прекрасную фигуру, то Шинра схватила уголок одеяла и стала его теребить перед лицом, при этом как-то умудрившись в него закутаться. Она закуталась и наблюдала за ними. Да, она тоже хотела, но вот смущения было больше.
Атрум заметил её затруднение и, остановив не в меру напористую Момо, посмотрел на Шинру и стал приближаться. Сама девушка уже лежала на кровати, закутавшись в одеяло. Атрум нежно прикоснулся к рукам и стал неспешно распаковывать её, чтобы обнаружить совершенно голое тело под одеялом. Да, она тоже отозвала одежду, но сделать это так же раскованно и соблазняюще, как Момо, не могла.
Нежный поцелуй — и её укладывают на кровать. Рядом плюхается Момо и с нетерпением смотрит на обнимающихся. Парень отвлёкся и тянет уже Момо в поцелуй. После поцелуя с Момо он снова возвращается к Шинре, начав делать ей массаж, разминая мышцы и нежно прикасаясь к коже. Пару минут спустя девушка разомлела под прикосновениями и расслабилась. Её грудь мерно вздымалась в такт её неспешному дыханию.
Однако Момо надоело ждать Шинру, и она тоже присоединилась, начав мять груди Шинре. Для последней это стало неожиданностью: она лежала расслабленно с закрытыми глазами, наслаждаясь массажем, и тут вдруг кто-то ещё её трогает! Она уже и забыть успела о Момо, которая сейчас азартно играет с её грудью. Грудь Шинры меньше груди Момо, вот только для них это было не важно — ни сейчас, ни потом. Хоть девушка и испытала на секунду укол ревности — всё-таки грудь у Момо, наверное, лишь чуть-чуть меньше, чем у Риас.
Однако сейчас девушка ни о чём этом не думала, она была во власти их рук, расслабилась и получала удовольствие. Так что парень совершенно спокойно опустил руку на её сокровенное место, и несколько пальцев вошли в неё, вызвав дрожь по всему телу. Девушка выгнулась дугой, но её тут же опустила Момо, навалившись сверху, теперь они обе смотрели друг на друга, и их груди тёрлись друг о друга. Тем временем парень запустил пальцы и в Момо, и уже обе девушки стали получать удовольствие.
Однако Момо быстро это не то чтобы надоело, но она потребовала большего, что Атрум с удовольствием исполнил. Небольшое сопротивление, маленькая вспышка боли, и у девушки в уголках глаз набухают маленькие слезинки. Шинра, заметив это, и нежно целует подругу, и, к её удивлению, та отвечает на поцелуй с энтузиазмом, впрочем, и сама Шинра была не против.
Она чувствовала, как Момо получает удовольствие, как она трётся о неё затвердевшими сосками, как стискивает в очень сильных объятиях. Момо очень сильна физически, и сейчас это чувствовалось особо сильно — в её объятиях Шинра почувствовала себя очень слабой.
Движения нарастают, чтобы в какой-то миг прекратится, и Шинра внезапно слышит отголосок песни. Она прислушивается и с удивлением понимает, что эта песня идёт от Момо, от её души. Она пела… Сама песня была неразборчива и еле слышна, но девушка поняла её смыл.
Устав, Момо просто отрубилась, и они остались вдвоём. Шинра несмело кивнула и разрешила продолжить. Миг боли — и они едины. Она сразу же почувствовала, что её суть стала переплетаться с его сутью. Не спеша они делились своим прошлым и настоящим. Она запела сама. Струны её души стали создавать симфонию, что слышат только они двое. В такт движениям они то ускоряли песню, то замедляли, и всё лишь ради одного итога. Бурным потоком их силы соприкоснулись, чтобы стать единым целым и вернуться к ним, дополняя друг друга.