Рыжий великан одобрительно кивает и наконец-то опускает секиру, отчего невольно с облегчением вздыхаю. Но стоило мне расслабиться, как он поворачивается к монстру и заносит секиру, чтобы снести ему голову. То, что произошло дальше и создало для меня кучу проблем. Мне стоило постоять в сторонке, но ощущение что у нас с монстром некая связь, а может ещё по какой причине... Короче, я сделала очередную глупость. Без понятия, как монстр так легко управляется с этой махиной, но у меня еле получилось ее поднять и отбить секиру великана. Хотя я сама в итоге чуть ли не отсекла монстру голову, отдернув меч в последний момент. Лезвие рассекло его волосы почти у самой головы, чуть не задев ее, и врезалось в землю. Смотрю на шикарные отрезанные волосы монстра и понимаю, что он меня убьет, и точно самолично обкорнает так же, как я сейчас его. Дрожащими руками поднимаю шикарные локоны из грязи и оборачиваюсь на великана.
– Нисар Ре син – син! – произносит он с гадкой ухмылкой.
«Друг моего врага – враг», – пафосно известил меня великан, взглядом давая понять, что сейчас нас убивать будет.
Вот надо было мне за него вступиться? До чего же я глупая! Сижу возле головы монстра на коленях в грязи и держу в руках пряди его шикарных волос, пока этот явно бессовестный серенький без сознания валяется. Какая бесславная смерть для меня – умереть с ним вместе. Какая бесславная смерть для него – пасть от руки ребенка и старика. Вот уверена, был бы он в сознании, без зазрения совести всех бы здесь поубивал, и меня в том числе. Монстр же, что с него взять…
– Нисар, Нари Ре, син – эти все слова явно не про меня, – говорю тихо, напоминая себе, что сегодня уже думала, что умру.
– Нари? – заинтересованно повторяет великан, но я не отвечаю.
Не хочу, чтобы последним, что увижу в жизни, было лицо монстра, потому смотрю на великана со смелостью, которой на самом деле у меня нет. Я просто устала, но все ещё очень хочу жить и увидеть сестер.
Великан опустился ко мне и, окунув руку в ил, коснулся моего лица грязными пальцами. Дергаюсь назад, но великан не отступает, а затем странно касается чуть ниже скулы, как будто пишет что-то на моем лице грязью.
– Нари син, – говорит так, словно дал мне только что имя, а затем поднимается и забрасывает секиру на плечо.
Пока я не понимаю, что вообще происходит, нас с монстром окружает детвора. Они что-то говорят, девочки трогают мои волосы, от этого я дергаюсь в испуге. Когда же великан что-то рявкнул, заметила, что детки-то почти своровали моего монстра и его меч. Просто взяли за руки и за ноги и тащат в лес, при том, что он совсем не пушинка.
– Эй, вы куда его тащите?! – обеспокоенно поднимаюсь на ноги и еле отбиваюсь от девочек, чтобы добраться до монстра.
Великан рявкнул на нас с детворой как раз, когда мы начали играть с ними в «перетягивание главнокомандующего». У меня даже почти получилось его перетянуть, но эти хитрые мальчишки отпустили, и из-за этого монстр меня уже во второй раз к земле придавил. Думаю, говорить о том, что дети бессовестно смеялись надо мной, не стоит, это и так понятно. Великан поднял монстра снова, в этот раз забросил себе на плечо, как игрушку и довольно противно захохотал, направляясь в лес. На берегу остались лишь я и десяток девчонок. Попятилась назад, чтобы сбежать, но воинственные девочки пригрозили мне оружием. Теперь у меня хоть есть маленькое объяснение для своей совести, что я пыталась сбежать, а мне не дали. Даже это жалкое оправдание лучше, чем вопрос: почему я на самом деле пошла следом за маячившей среди листвы неровно обчекрыженной головой монстра.
Глава 2. Ри Да Ри
Странный лес, деревья, растительность. Из знакомого ни одной травки, кроме той фиолетовой, что у сереньких считается священной. Она растёт здесь под каждым кустом, как бурьян у нас. Будь на мне ледвижские тапочки, уже бы увязла в них в очень мягкой почве, больше похожей на болото. Даже земля словно другая, не черная и плодородная, а какая-то светло-коричневая. Никогда не видела ничего подобного, да и ощущаю себя странно. После всегда холодной Ледвиги здесь самый настоящий ад. Пот ручьем течет за шиворот, ил засох, и собственные волосы кажутся тяжелой ношей, как и зимнее ледвижское платье. Меня обступили девочки со всех сторон, так что, кажется, что защищают, а не дают убежать.
Мальчиков почти не видно, они передвигаются по деревьям, которые здесь просто огромны. Настолько большие, что даже не видно вверху неба, только бескрайняя зелень и порхающие по веткам, будто птицы, рыжие мальчишки. Наши дети так точно не могут, иногда они прыгают на добрых пять метров, если не больше.