— Ну и как травить-то будем, дорогуша? Да еще так, чтобы ничего нам за это не было? — заинтересовалась баба Варя.
— Вот ту травку видите? Так она ядовита очень, им животы так скрутит — на всю жизнь нашу готовку запомнят! — одна из бабушек как раз протянула руку, чтобы сорвать фиолетовый листочек. — Так, а вот пробовать самим ее не надо! Я ее уже на себе проверила, два часа в сортире провела!
Чуть не повторила мою роковую ошибку: захотела попробовать эту дрянь!
— Ну и что нам с этой травой делать? В салат добавлять? — спросила баба Люба.
Чего мы только с этой травой не делали, мне даже пришлось прошмыгнуть в другие комнаты, чтобы этот сорняк пощипать. Получалось что у нас и салат, и мясо запечённое, и суп, и даже десерт — пирог с яблоками — абсолютно все было с этой дрянью. Мы сначала думали еще и компот из этой гадости сделать, но она окрасила его в фиолетовый цвет. Пошла я в кладовую за сухофруктами на замену и тут же заметила, что наш повар начал просыпаться. Мне не осталось ничего другого, как свалить на него мешок муки. Что я с этим дядькой буду делать дальше, не знаю, но что-нибудь придумаю.
Еду у нас из кухни забирали целой делегацией, несколько солдат и сам мужик с лицом бабы, в смысле Марат какой-то там. Мы с бабушками в одной части кухни сгруппировались, еда в чанах в другой, вместе с солдатиками. Теперь при свете свечей их лица казались не то что серыми, а какими-то черными.
— Все готово? — спросил Маратик, с прищуром заглядывая в чаны.
— Все готово, милок, стынет уже! Несите аккуратней! — это баба Люба вмешалась, она и говорила, что кому и в каких количествах готовить, не понятно как разобравшись в писульках этого повара из кладовой. Странное вообще дело, она, что ли, понимает их язык, а то набор палочек и точек из его книги никто больше не понял.
— Где еда главнокомандующему? — спросил он, оглядывая нас и останавливаясь взглядом на мне.
— Вот она! — показала бабушка на два больших серебряных подноса с тарелками, накрытыми крышками.
Маратик крышки снял и придирчиво осмотрел еду. На что там смотреть-то? Жареная свинина, картошка с травами, салат и похлебка из говядины.
— А повар где? — спросил он, смотря исключительно на меня. Как будто знает, что это я его того этого. Почему всех так интересует этот вопрос?
— В сортире, — без запинки ответила я, медленно хлопая глазами.
— Найти! — приказал мужик с женским лицом и обратился уже ко мне. — Подойди.
Ну, я подошла, наблюдая, как солдатики умчались по коридору, и не подумав заглянуть в кладовую. Придала своему лицу самое смиренное выражение, поистине ангелочек воплоти.
— Пробуй! — приказал он снова командным тоном, указывая на подносы.
— Зачем?
— Хочу проверить, не отравила ли, — он улыбнулся так холодно, что показалось, как что-то гадкое по спине ползет. Бабки занервничали, да мы с этим сорняком, что только не делали! Я даже в кашу его смолола и все столовые приборы соком легонько смазала, благо он безвкусный. Сделала лицо попроще и как схватила кусок мяса, отломала ломоть хлеба и принялась есть с таким аппетитом и задором, что от блюда с едой меня оттягивали.
— А что такое? Вы же сами сказали есть, вот я и ем! — прошамкала я, строя дурочку и дожевывая мясо, стараясь не думать об адских часах, которые наступят совсем скоро.
— Я сказал: попробуй, а не ешь все! — возмутился Марат. — Бери поднос, понесешь. И чтобы ни кусочка больше не съела.
Оставшийся солдатик взял один поднос, мне же достался второй, куда ручки раньше всего добрались, так что баба Люба любя доложила и мяса в специфическом соусе и хлеба, правда, нормального. Мог бы и сам Маратик занести, нечего было меня заставлять, но я не возмущалась. Такой хороший шанс увидеть этого их монстра монстров, да и обстановку разведать в первый день заключения — просто подарок с небес.
Но какой был облом, когда меня и на порог не пустили, заставили стоять с этим подносом минут десять под дверью. Дверь хорошая, двустворчатая, дубовая, такую выбить тяжело будет. Но хорошо хоть с этой стороны не закрывается, засов внутри. Одну из комнат главных покоев увидела лишь мельком, и то ничего необычного, кроме огромного фиолетового сорняка в вазе в качестве украшения угла, не заметила. К тому же меня смущало, что по обе стороны от входа стояли два здоровых солдата и тщательно делали вид, что они здесь пустое место. Руки уже начали побаливать, как и живот, когда дубовая дверь открылась, являя собой Маратика.
— Заноси! — приказал он, пропуская меня внутрь. Радость от личной встречи с их монстром я решила спрятать, заставив себя выглядеть испуганной. На что не то баба, не то мужик понимающе ухмыльнулся.