В паре метров от меня несколько таких железных человек пытались установить странного вида палатку. Настолько блестящего материала, как этот я не видела никогда раньше. Палаток было очень много, но стояли они подальше, а где-то в дали виден какой-то замок. Мне туда надо? И как я проберусь туда через целую армию.
Железные твари оторвались от работы, как только я вывалилась на поляну. Взгляды сразу обращены на меня, так что холодок по спине пробежать. Я же не воин! Что я тут вообще забыла?
- Ой, кустами ошиблась! – сказала, выдавив улыбку, и решила вернуться тем же путем что и пришла. Повернулась и чуть не завизжала от вида меча, направленного на меня. Походу монстр из леса меня догнал. Чудовище что-то зашипело и начало тыкать в меня своим длинным мечом, что бы я отходила назад к его собратьям. Какая лажа то!
Другие монстры окружили меня, что-то шипя и так же угрожая оружием. Собрались в кучу, угрожая одной единственной безоружной мне. Они начали шипеть, и я не сразу поняла, что это их язык такой. Ну и как я планы их сворую, если не знаю ни слова на их языке? Ферер, скотина, как он не подумал об этом? Что делать я толком не знаю, ситуация плачевная для меня. Может они там решают, как лучше меня убить, я же не знаю. Надо что-то придумать и быстро.
- Какие глазки у вас в прорезях красивые! – выдала я, проверяя, понимают ли они меня. Шипевшие железные монстры сразу же перестали шипеть и во все глаза уставились на меня. Здесь то я поняла, что меня понимают и, кажется, я ляпнула что-то не то.
- Я тут в лес пошла, грибы собирать и заблудилась. Спасибо вам большое, что выбраться помогли. Ну, теперь я, кажется, нашлась, так что пойду домой, пожалуй, – невинно улыбнулась, глупо хлопая глазами и играя в полную дуру, и осторожно двинулась в сторону.
Стальная рука схватила меня за локоть, когда я уже подумала, что моя бредовая история прокатила.
- Женщина! – проговорило одно из существ, разворачивая меня к себе лицом. Сначала я не смогла понять, чем этот индивид отличается от остальных, кроме того, что разговаривает на понятном языке. Сравнив его с остальными, я нашла одно отличие в амуниции – две серебреные полосы на левом плече. Он среди них самый высокий в звании что ли.
- Мужчина? – не удержавшись с издевкой, спросила у него.
- Ты чего нас не боишься? – с явной претензией поинтересовались у меня, другие так же что-то зашипели в подтверждение.
- А что должна? – играя в дурочку, испугано сжалась, озираясь, - А Вы вообще кто?
Наступила какая-то странная тишина, пока их главный сверлил меня взглядом из щелей.
- Ты вообще откуда? – спросил мужчина.
Мой персональный концерт продолжается, так что я надула губки и, теребя косу, отвечаю:
- Не скажу!
- Почему?
- Мне маменька запретила, – придаю голосу совсем детское звучание, при том, что я уже далеко не ребенок. Играть в дуру можно в любом возрасте, главное делать это мастерски, полностью погружаясь в роль. Наступило молчание, за время которого я сдерживала изо всех сил издевательскую ухмылку. Металлические монстры уставились на меня во все щели… какое, однако, неприличное выражение получается.
- Мы здесь уже два дня. Ты что все это время в лесу пробыла? – кажется, мне не верят.
- Я не понимаю, а вы вообще кто? Маменька будет ругаться, если я буду с незнакомыми дядями говорить, – после этой моей невинной фразы несколько металлических тварей что-то зашипели на своем языке. Их главный в ответ очень резко зашипел.
Меня схватили под руки, так что я испуганно закричала:
- Не трогайте меня! Мамочка!
Под мои громкие вопли и не очень активные сопротивления меня потащили через весь лагерь. Сопротивлялась я не сильно, мне хватило утреннего шествия по нашему лагерю. Так что я только громко ревела, старательно кривя рожей и обещая всем удивленным металлическим чудищам, что маменька их накажет. Привели меня к группе пленных селян, там и оставили почти с радостью.
- Дитя, ты откудова? – спросила сразу дородная старушка, перепугано на меня взирая.
Я осмотрела всех селян и про себя отметила, что осталось их мало, причем в основном бабушки и дедушки.
- Оттудова, – ткнув пальцем в небо, отвернулась от охранявшего нас отряда из пяти металлических гадов. Бабка испугано пискнула, удивившись тому, как я сразу стала серьезней. Остальные бабушки и дедушки с интересом обступили меня со всех сторон.
- Молодых давно уже забрали, еще в первый день, как деревню захватили. Ты чья будешь, девка? - спросил дед, смотря на меня с прищуром.
- Своя собственная! – ответила ему, гордо вздернув подбородок, на что дед улыбнулся и многозначительно выдал «наша».
- Куда их забрали? – спросила я тихо у бабульки.
- Да кто же знает, деточка. Там дети мои были, внуки и всех забрали, – у нее на глазах выступили слезы, - Знать бы живы хоть.
Сердце сжалось от боли, а ведь я тоже не знаю, как там сестры и отец. Война приносит в жизнь страх, что останешься совсем один, всех кого ты знал и любил, просто не станет. Я обняла бабушку, поддавшись порыву, и лживо пообещала надежду, сказав старой женщине, что все будет хорошо. Врала себе, ей и остальным – но это ложь во благо, падать духом в неволе все равно, что просто умереть.
- Чего они вас тут оставили? – спросила, разомкнув объятия.
- Да кто же их знает, супостатов чёртовых? – развёл руками дед.
- А я слыхал, что их главный сегодня приезжает, ему, видать, обслуга нужна, вот нас и оставили, – заговорил другой дедок, он сидел на соломе, держатся на ногах, для него было утомительно в таком почтенном возрасте.
- С собой, что ли слуг не привезли? – удивилась немного.
- Здесь только солдаты, мы за два дня даже их без амуниции не видели. Наши-то даже не воевали, сразу ушли за горы, как только тьма на горизонте показалась, – рассказала еще одна бабушка, сидящая рядом с дедушкой на сене.
- Из дома забрали, скот увели, детей увезли. Как жить то дальше… - проговорила другая бабушка и, закрыв лицо морщинистыми руками, разрыдавшись.
- Ну что ты плачешь, Матрена! Живы дети, живы! Главное верить, Спаситель поможет! – поджал губы самый первый дедок.
- Тебя как величать, девка? – спросил он у меня сразу же.
- Любава я, дедушка. А вас как величать? – улыбнулась добродушно, меня всегда учили уважать старших.
- Дедом Тимофеем, я в нашем Желобке сельским старостой был.
- Меня Любой величать, девочка, – преставилась добродушная старушка, а за ней и остальные. – Ты присядь, присядь деточка. Они нас тут уже два дня держат, под небом темным. Слава Спасителю, что хоть дождь не пошел.
Они что стариков на сеновале держали два дня подряд?! Совсем что ли сдурели?! Старость совсем не уважают!
- Они хоть вас кормили? – с мрачным выражением лица спрашиваю у стариков.
- Да где там, деточка. То, что из дома успели прихватить, то и едим, – помотала головой бабушка и достала из широкого платья яблочко. – А ты кушать хочешь, девочка? Так возьми покушать, ты молодая, сильная, вся жизнь впереди. Это мы свой век доживаем, нас потому и не жалко.
Отрицательно покачала головой, чувствуя ужасную злость. Это как так можно, с пожилыми людьми поступать?! Чертовы изверги! Я им еще покажу!
- Странные они вообще деточка, я и сам не замечал, чтобы они хоть что-то ели за два дня, – ответил староста, потирая бородку.