История эта, конечно, была малоправдоподобна. Впрочем, в настоящей истории Обсидиана, которую молодой Лев никогда никому не рассказывал, правдоподобия было еще меньше. Ведя повествование, Прай то и дело ловил себя на том, что чувствует неловкость от того, что приходится обманывать семью. Невероятно, но с кем бы то ни было из Львов он никогда не испытывал ничего подобного – ни раньше, в детстве, ни сейчас. На Геаре ложь и хитрость давным-давно стали неотъемлемой частью его жизни, в то время как здесь он почти никогда не врал, разве что о чем-то умалчивал.
И на этот раз семья ему тоже поверила.
– Что ж, в жизни бывает всякое, – покачал обезьяньей головой Догур. За не столь долгое время, пока они не виделись, он будто бы стал выглядеть старше. На его морде добавилось пепельно-седых волосков, а на голом боку виднелся свежий длинный шрам.
– Я что-то не вижу среди вас Бади, – заметил Прай, торопясь сменить тему разговора. Окинув семью быстрым взглядом еще у входа в пещеру, он убедился, что собрались все, кого он помнил, и даже добавилось несколько новичков. Не было видно только пожилого Медведя с седой шерстью.
– Его больше нет с нами, – сообщил в ответ Догур то, что, в общем-то, и так было понятно. – Он отправился в Навь. Мы похоронили его в это новолуние.
– Грустно, – вздохнул Прай.
Он не кривил душой. Ему и впрямь было грустно, слишком много потерь он пережил за недавнее короткое время. Рабаш, Теру, другие женихи… И Эйна. Юная Наставница, конечно, была жива, и Прай молил духов, чтобы так продолжалось еще много лет, но все равно горевал из-за нее столь сильно, будто потерял навсегда.
Собственно, ведь так оно и было.
Тем временем женщины закончили готовку, и в пещере, наполнившейся запахом жареного мяса и ароматных кореньев, начался настоящий пир. Никогда еще Прай не видел членов своей семьи настолько счастливыми и с удивлением прислушивался к собственным ощущениям, которые тоже были в новинку. Оказывается, это так приятно – дарить кому-то радость. Может, стоит делать это почаще? Но не успела мысль такая оформиться в голове, как тотчас же в ушах словно прозвучал голос Обсидиана, напоминавший, что они прибыли сюда не развлекаться и отдыхать, а с важной целью. И, будто тоже услышав этот голос, Догур отбросил в сторону кость, которую не только дочиста обглодал, но даже разгрыз, насколько это было возможно, и произнес:
– Не знаю, как и благодарить тебя за такие щедрые дары… Но что же ты хочешь взамен?
Прай не стал увиливать, ответил прямо:
– Я прибыл сюда, чтобы попросить помощи у своих друзей.
– Что тебе нужно, Урод, дружище? – тут же вскинулся Ном.
– Теперь мое имя Прай, – поправил молодой Лев.
– Вот еще глупости! – фыркнула Тейя. – От того, что ты слетал домой и получил татуировку воина, ты все равно не перестанешь быть моим другом Уродом.
Прай не стал ничего отвечать ей, а вместо этого вновь рассказал историю, на этот раз правдивую от начала до конца: о том, как он появился на свет с женским лицом, после чего его отец убил своего брата, о возникшей с тех пор вражде двух семей, особенно сильно ударившей не по взрослым, а по нему, когда он был еще ребенком, о своих столкновениях с Джарком, об испытаниях и побеге кузена с Геары, о стремлении Джарка захватить власть в клане и, наконец, о резне на Острове Невест и похищении девушек.
Когда он смолк, в пещере воцарилась полная тишина. Даже Тейя, сидевшая между ним и матерью, молчала и опустила голову, только крепко вцепилась в руку Хисы, точно искала у нее поддержки.
Первым, к удивлению Прая, заговорил новичок – молодой Кабан с клеймом изгоя на морде.
– То, что Львы убили своих соплеменников и украли Несвест, – это, конечно, плохо. Но нам-то какое до этого дело? Эти девушки никогда не станут выбирать себе мужей – из нас.
– Он прав, – поддержал новичка другой охотник, знакомый Праю Крокодил с таким же клеймом изгоя и длинным шрамом через всю морду. – Здесь нам нет дела до того, что происходит в остальном мире. Заботы других кланов нас больше совершенно не касаются. Сто'ит ли рисковать из-за них жизнью?
– Сто'ит! – мотнул рогатой головой Ном. – То, что предлагает Ур… то есть Прай, – это невероятное приключение. Сомневаюсь, что здесь, на этом проклятом острове, когда-нибудь доведется пережить что-то подобное. Пусть даже потом и придется снова вернуться сюда. По крайней мере, будет что вспомнить.
– Это слишком опасное приключение, – пробурчал новичок-Кабан. – Вряд ли после него ты куда-то вернешься. Скорее, отправишься прямиком в Навь.