Когда мы оказались у него дома, Пэкстон поделился со мной рецептом печенья, и предложил прямо сейчас его испечь. Его приготовлением занялась я, а сам Кайл всё это время был рядом, и следил, чтобы я ничего не перепутала. Конечный результат нас обоих удовлетворил. Затем парень предложил мне приготовить пирожные по второму рецепту, но я отказалась, сославшись на то, что уже пора идти домой. Прямо перед моим уходом Кайл поинтересовался, не хочу ли я позже снова встретиться, на что получил утвердительный ответ, который, как мне показалось, заметно его подбодрил. Странный он всё-таки парень. Я его чуть не убила, а он приударить за мной решил. Хотя откуда Пэкстону знать, что в тот злополучный вечер он был на волосок от гибели? Он и не узнает, если снова не даст мне повод.
Придя на кухню, ставлю чайник, и решаю самостоятельно приготовить пирожное по второму рецепту. Получается вполне неплохо, но не идеально. С чем-то я переборщила, но с чем именно, определить не могу. Был бы Кайл рядом, сказал бы, в чём я ошиблась. Ничего страшного. В следующий раз буду повнимательнее. Налив себе кофе, включаю телевизор, и после пары глотков из кружки натыкаюсь на новостной репортаж, в котором сообщается о гибели нескольких десятков выродков из “Паладина”. После услышанного хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. Когда мы только открыли охоту на этих выродков, я сокрушалась из-за того, что разобраться со всеми в любом случае не удастся, ведь часть ублюдков угодила за решётку на долгие годы. А теперь все они мертвы. Как такое возможно? В поисках ответа на этот вопрос хватаю телефон, и звоню Бену.
- Что-то случилось? – спрашивает мой наставник, практически сразу ответив на звонок.
- Случилось. Я только что увидела репортаж про тюрьму. Это твоих рук дело? – спрашиваю напрямик.
- Да, - спокойно отвечает Бен.
- Но как тебе это удалось?
- Просто попросил кое-кого об ответной услуге.
Прозвучало это настолько буднично, будто речь шла о какой-то ерунде. Хотя чему я удивляюсь? Насколько несдержанна и импульсивна я, настолько же спокоен и невозмутим Бен. Не знала бы наверняка, что он живой человек из плоти и крови, поверила бы, что это какой-то человекоподобный робот.
- Но зачем? – задаю новый вопрос.
- Завтра тебе исполняется девятнадцать. Считай, что это мой подарок.
А ведь точно, у меня ведь завтра день рождения! Совсем из головы вылетело. Наверное, потому что отмечать его совсем не планировала. Или потому что в новых документах указана совсем другая дата. Теперь это уже не важно. Тут же вспоминаю Кеннета Флауэрса, подохшего от сердечного приступа. Его преждевременная смерть меня разозлила. Было ощущение, будто меня обокрали, лишив возможность собственноручно прикончить выродка. Но сейчас ничего подобного я не испытываю. Наверное, потому что эти твари казались мне недосягаемыми, в отличие от Флауэрса. Я не видела, как эти мрази подохли, но была рада, что это случилось. Их гибель принесла мне облегчение, как если бы они погибли от моей руки.
- Спасибо, - искренне благодарю Бена за подарок.
- Не за что. Это всё, или есть что-то ещё?
- Нет. Спокойно ночи.
- И тебе.
Нажав на сброс, убираю телефон. Улыбаясь, допиваю немного остывший кофе. Отличный выдался денёк, возможно, лучший за последние полгода. Того, что эти подонки у меня отняли, не вернуть. Но кто знает, возможно, я стану прежней, после того как последний выродок испустит дух. Или не стану, и навсегда останусь ущербной психопаткой. Время покажет.
БЕН
Через какое-то время после разговора с Анджелой мне звонит Хэнк, и интересуется, не хочу ли я снова размять кулаки. Немного подумав, отвечаю согласием. В этот раз противник попадается не такой крупный и яростный, но при этом более опытный. Ведь в отличие от той горы мышц, этот парень драться умеет.
Как только начинается бой, парнишка не бросается на меня сломя голову, а встаёт в левостороннюю стойку, и редкими, но быстрыми ударами пытается заехать мне по лицу. Пару раз ему это даже почти удаётся. Прикрывать физиономию и корпус парнишка тоже не забывает, от чего ответные атаки не достигают цели.
Однако противник будто забывает, что здесь не честный боксёрский поединок, а бой без правил, в котором дозволено практически всё. Скачет парень довольно бодро, а вот врезать мне ногой не пытается, даже когда представляется отличная возможность. Удар пяткой в выставленное вперёд колено застаёт противника врасплох. Схватив потерявшего равновесие парнишку за плечи, резко притягиваю его к себе и парой мощных ударов коленом в живот вышибаю из соперника дух. Обрушив локоть на голову “поплывшего” противника, сбиваю парнишку с ног, и не позволяю подняться. Усевшись сверху, сжимаю ему шею локтем, перекрыв кислород. Противник какое-то время трепыхается, пытаясь выбраться из захвата, но силы быстро покидают паренька, и он теряет сознание. Куш оказывается не такой внушительный, как за прошлую победу, но меня это не особо расстраивает. Забрав деньги, перекидываюсь парой фраз с Дагганом, и покидаю кинотеатр.
Отъехав на пару кварталов, делаю остановку на перекрёстке. Дожидаясь, пока загорится зелёный свет, замечаю в зеркале, как на дорогу выбегает испуганная девчонка, а следом за ней какой-то бугай. Зажав беглянке рот, верзила спешно утаскивает её в ближайший переулок. Недолго думая, сдаю назад. Выйдя из машины, захожу в переулок, из которого слышны женские вопли. Пройдя вглубь, замечаю сцепившуюся парочку. Брыкающаяся девчонка пытается выцарапать обидчику глаза, за что получает ладонью по лицу. Однако пощёчины насильнику показывается мало. Схватив жертву за голову, бугай со всей силы бьёт её затылком об землю, от чего девчонка теряет сознание.
Вырубив беглянку, здоровяк торопливо стаскивает с неё юбку, а следом и нижнее бельё, после чего пристраивается у девчонки между ног. Достать из штанов свой агрегат насильник не успевает. Подобрав из открытого мусорного контейнера неподалёку пустую стеклянную бутылку, незаметно приближаюсь к бугаю, и бью по затылку. Насильник падает на свою жертву, уткнувшись лицом в живот девчонки. Поочерёдно проверяю пульс у него и у неё. Оба живы. Взяв бугая под руки, тащу его к машине. Прежде чем выйти из переулка, внимательно смотрю по сторонам. Убедившись, что поблизости никого нет, запихиваю насильника в багажник, не забыв забрать у него телефон. Захлопнув крышку, сажусь в тачку. Заведя машину, напоследок смотрю в сторону переулка.
С бугаём всё просто и очевидно. Отвезу его на ферму, доходчиво объясню, что насиловать – это плохо и неправильно, засуну в бочку, и залью кислотой. Но что делать с девчонкой? Когда я утаскивал здоровяка, она ещё дышала. Но если оставить всё как есть, велик шанс, что она умрёт. После удара затылком об землю у неё минимум сотрясение, а может и что-то посерьёзнее. Девчонка запросто может замёрзнуть, если только очередной озабоченный утырок не захочет её согреть. А даже если очнётся, маловероятно, что сумеет самостоятельно добраться до дома в таком плачевном состоянии. Её жизнь в моих руках. От того, что я сделаю или не сделаю, зависит, выживет она или нет.
По-хорошему, следует выбросить девчонку из головы, и уехать, но я почему-то медлю. В отличие от Энджи, эта девчонка ничего для меня не значит. Если я повезу её в больницу, то привлеку ненужное внимание. Придётся отвечать на вопросы медиков, а возможно, и копов. И пока я буду это делать, бугай в багажнике может очнуться. Вот и зачем мне так подставляться ради той, кого я вижу в первый и последний раз в жизни? Незачем.
Но немного поразмыслив, понимаю, что могу помочь девчонке, никак при этом не подставившись. Взяв телефон бугая, звоню с него в “скорую помощь”, говорю, что нашёл истекающую кровью девушку, диктую адрес, и вешаю трубке прежде, чем у меня успевают о чём-то спросить. Отключив телефон, проезжаю вперёд, и сворачиваю на другую сторону дороги. Припарковавшись, глушу мотор и жду.