Теперь же, когда большую часть златодубных рощ вырубили южане, Маджар получил шанс на переговоры. Однако дело усложнилось выдвинутыми с их стороны условиями для смертных королевств Валия и Мирия, и одним из таковых стала необходимость присутствия членов правящих домов обоих королевств в полном составе с приглашением от стороны фейри валькирий. Последние должны были зафиксировать подписание данного договора и следить за дальнейшим его исполнением.
Основным опасением совета было странное требование присутствия всей королевской семьи Дрейков на данной встрече. Это подразумевало, что вдовствующая королева должна взять с собой в дорогу всех своих детей, в том числе и младших. Такое условие предоставляло прекрасные возможности для покушения.
Мятежники юга не должны были узнать о деталях данной встречи. Поэтому весь путь от дворца до небольшого нейтрального городка на границе Мирии с Маджаром и обратно был обговорен в деталях.
Королева в сопровождении Каспара должна прибыть на встречу первой. Следом – два принца, Ронан и Дарел, вместе с принцессой Дианой. И лишь после – принцесса Канна.
Обязанности по охране детей легли на Луну, хотя та была изначально против такой затеи. Она должна была охранять наследную принцессу, не ее братьев и сестру. Однако Каспар аргументировал свою позицию распределения тем, что Луна должна будет отвлекать таким образом возможных врагов от появления Канны с двумя обученными гвардейцами.
Луна согласилась. Хотя чувствовала, что не должна была.
Ее облачили в тот же наряд, что и Канну. С принцессой она проститься перед дорогой практически не успела – они пересеклись лишь на пару минут перед тем, как их усадили в кареты.
Канна подошла к Луне и взяла ее за руку. В голубых глазах не читалось ни капли волнения перед важным мероприятием. За ее спиной маячили Лиам и Беркс из личной охраны Каспара. На них были парадные мундиры, под которыми скрывалась броня и перевязи с кинжалами. Они были собраны и готовы к любым неожиданностям. Луна прекрасно это знала. Она тренировалась наравне с ними многие годы.
Канна сжала ее ладонь, обращая внимание на себя:
– Все будет хорошо, Луна. Мы встретимся уже в Лирике[4].
Луна ощущала беспокойство. Она не хотела отпускать Канну одну даже с такой хорошей охраной. Но все уже было решено, и ей нельзя было подвергать сомнениям еще и принцессу.
– Да, конечно, Ваше высочество.
– Вот и отлично! Луна, я хотела тебе кое-что сказать…
– Принцесса, садитесь в карету. Мы должны прибыть на место вовремя, позже поговорите, – прервал ее Каспар, отводя Канну в сторону. Он накинул принцессе плащ, скрыв ее голубое платье. – Луна, тебе стоит быть тоже уже на своем месте.
Канна в последний раз посмотрела на Луну. Из ее высокой прически выпал светлый локон, упав той на лоб. Блеснули топазы на ее гребнях в волосах. Канна поджала губы, понимая, что пора трогаться в путь.
Что она хотела ей сказать? В тот момент Луна попыталась отогнать от себя непрошенные мысли, что может никогда этого не узнать.
Принцесса села в свою карету, а Луна – в свою. Рядом с Ронаном, Дарелом и Дианой. Ее не покидало чувство, что она должна была помешать тому, что их с Канной разделили. Луна поправила свою прическу и напоследок посмотрела в окно.
Члены дома Дрейков с их свитой выехали ранним утром, поэтому сейчас солнце только вставало за холмами и шпилями дворца. С его правой стороны раскинулись сады с розами и гортензиями, с левой – конюшни. Канна и Диана обожали лошадей. Канна в детстве мечтала о единороге, однако все прекрасно знали, что это выдумки. Но она продолжала верить в то, что единороги существуют, и, кажется, с годами эта вера только крепла.
Обе принцессы проводили в конюшнях больше отведенного им времени, а Луна часто их сопровождала. Она всегда помогала ухаживать за Дюной – чистокровной породистой кобылой масти паломино, которую Канне подарили на ее тринадцатый день рождения. И кормила морковью Чича – норовистого смешного пони принцессы Дианы Демиской породы.
Когда они проехали мимо загона, где уже паслась Дюна, кобыла подняла голову и навострила уши. Заметив в карете Луну, она побежала вдоль ограждения, не отставая. Когда ей пришлось затормозить у края загона, Дюна встала на дыбы. Луна печально улыбнулась ей вслед.