Монстры этого мира. Книга 1 (Часть 2)
Глава XVII. Фиола
Полумрак заполнял комнату лазарета. Все стены казались какими-то нереальными, сотканными из мрака. Рядом с ней с тёмным лицом, на которое не падал свет, сидел мужчина. Тем не менее, Фиола всё равно сразу же узнала доктора Фаральта. Она никогда не была у него, девочку иногда осматривал помощник главного лекаря. Дверь отворилась, и на пороге показалась ещё одна тёмная фигура, в которой Фиола безошибочно определила городского главу Морро. Две тени посмотрели друг на друга.
— И как у нас дела?
— Боюсь этой девочке осталось не долго. Болезнь прогрессирует.
— Ну что же. — Городничий уселся рядом с доктором. — Тем лучше. Всё пройдёт значительно легче.
— Нет, не пройдёт! Я займусь её лечением. А взамен предлагаю сначала отдать им моего помощника, а затем непосредственно её опекуна Аркарро.
Городничий тяжело вздохнул.
— Ты знаешь правила. Она первый кандидат. Всегда надо думать о живых. Их грехи мы сочтём позже.
— Тогда я вызываюсь сам!
Тень Морро поднялась и со всего размаху залепила пощёчину второй тени.
— Думай что говоришь! И оставишь дочь без отца? А эта. — Глава города указал рукой в сторону Фиолы. — Она без тебя эта всё равно умрёт.
— Я не могу так больше, только не детей. Когда мы стали такими?
— А кто может? Я могу? Может они?! — Тень городничего махнула в сторону выхода. — Которые отдадут сразу всех?
Морро успокоился и коротко вздохнул.
— Подготовь её.
Тень городничего направилась к выходу. В открывшемся дверном проёме Фиола увидела бездонную черноту, в которой внезапно зажглись десятки холодных глаз. В ту же секунду шнырки толпою влетели в комнату и, чавкая и хохоча, устремились к ней. Девочка завизжала.
***
Фиола с криком открыла мокрые от слёз глаза. Перед ней было мягкое пламя тлеющего ночного костра. Треснувшее полено тут же выбросило в воздух сноп искр, а слабый ветерок провожал эти светящиеся огоньки к верхушкам сосен и дубов. Этот сон стал её новым кошмаром и снился практически каждую ночь. Правда до этого её сны также не содержали чего-либо жизнерадостного. Девочка предполагала, что они тоже были воспоминаниями, но только из детства, которого она совершенно не помнила. Фиола схватилась за грудь. Очень часто по ночам, особенно после таких снов, сердце неумолимо ныло. И в последний год боль всё время нарастала. Фиола удивлённо прислушалась к своим ощущениям. Боли не было, она чувствовала себя необыкновенно хорошо.
— Опять этот сон? — Чья-то рука легла ей на правое плечо.
В страхе девочка обернулась и увидела над собой добрый взгляд голубых глаз Сетары. Фиола улыбнулась в ответ и тут же прижалась к своей спасительнице — единственному человеку, который был к ней добр впервые за всю её жизнь, сколько она себя помнила. Одинокая слеза облегчения скатилась по щеке девочки.
— Ну что же, хоть со здоровьем у тебя стало немножко получше, но до выздоровления путь не близкий. — Не отрывая от себя девчушку, Сетара начала рыться в своей удивительной походной сумке. Фиола резко открыла глаза, поняв, что это означает. Героиня достала набивший девочке оскомину пузырёк. — Раз уж ты проснулась, то, как раз, можно выпить лекарство.
— Фуу! — Зашумела Фиола, отворачивая нос. Даже запах этой бурды был непереносим.
— Что ты как маленькая?
После нескольких секунд борьбы Сетара таки влила жидкость в рот своей подопечной. В отличие от прошлых разов Фиола решила всё-таки проглотить лекарство, а не выплёвывать. В противном случае экзекуция могла повториться.
— Ну, вот и всё! Думаешь тебе лучше только из-за моего исцеления? Лекарство нужно пить регулярно, а иначе мы тебя никогда не вылечим.
Фиола, надувшись, посмотрела на Сетару.
— Гадость какая! Я и так хорошо себя чувствую. Уж всяко лучше, чем прежде.
Сетара закатила глаза и пробормотала что-то про несносных детей, не желающих становиться взрослыми.
Фиола театрально отвернулась. Прошла неделя после событий в подземелье шнырков, и каждый день Фиола не могла до конца поверить, что всё происходящее вокруг не сон. Весь первый день она постоянно рыдала, так как откровенно побаивалась своей спутницы. И неудивительно! Кто бы не испугался человека, способного в одиночку победить группу страшных чудовищ, а затем, на её глазах, вдруг выпустить на свободу страшного городничего Морро? К вечеру первого дня она была абсолютно уверена, что Сетара ещё один монстр, только уже в человеческом обличии, который непременно попытается её съесть в ту же ночь. Но даже в этой ситуации Фиола не пыталась убежать или как-то противодействовать Сетаре. Более того, страшная героиня поначалу сама предложила ей вернуться в Кормомест. Но любой ужас, да даже и смерть от лап чудовищ, был лучше, чем то, что ждало её внутри городских стен.
Фиола прекрасно помнила первый день их совместного путешествия, когда к закату они достигли ворот деревни Курумы. Девочка во все глаза рассматривала новый для неё населённый пункт, пытаясь понять, может ли здесь тоже скрываться опасность. Но, как ни удивительно, селяне оказались крайне добры к вновь прибывшим, особенно после того, как её спасительница посетила самое страшное место в этой деревне — местную больницу. Видимо за её храбрость те и приютили их с героиней в хорошем деревянном доме. Фиола сначала сильно удивилась убранству горницы: стол, зеркальце, аж два светильника и хорошая большая кровать. К несказанной радости Фиолы там даже был коврик, на котором та и решила расположиться. После внезапного вопроса Сетары, что она делает? Девушка поняла, что, наверное, не ошиблась, и ей придётся ночевать в хлеву.
— Хозяин иногда позволял мне ночевать на коврике в прихожей, вот я и решила, что …
В этот момент она страшно перепугалась из-за резкого звука корёжащегося металла. То была кружка в руках целительницы. Глаза же Сетары были полны гнева. Она резко перевела взгляд в том направлении, откуда они пришли.
— Простите меня, простите … не бейте … я всё поняла. — В ту же секунду Фиола попыталась выбежать за порог дома. Но не тут-то было, крепкая рука героини мягко остановила её.
— Стой, куда? Всё не так! — Сетара посмотрела в зарёванные глаза Фиолы. — Ты будешь спать на этой кровати. Если вдруг мы не поместимся, то на полу буду спать я.
Фиола хотела переспросить, но не решалась. В услышанное было сложно поверить. Сетара тем временем озадаченно рассматривала помятый кубок, а затем снова перевела взгляд на девчушку. Целительница нахмурилась:
— Но вот в таком виде спать явно нельзя.
***
— Ой-ёй, щипит, ааа! — Через час Фиола пыталась вытереть глаза намыленной рукой, но от того щипало только сильнее. Сетара тем временем активно намыливала ей голову, пытаясь смыть скопившуюся там многолетнюю грязь.
Когда Сетара сказала Фиоле, что сейчас она попробует договориться о бане, девушка не очень поняла о чём говорит её спутница. Мытьё было редким мероприятием в её прошлой жизни и обычно состояло из поливания холодной водой или ополаскивания в лесном ручье. Раздевшись и уже приготовившись к ушату ледяной воды, девушка завизжала, когда на неё вылили как будто кипяток. Сколько она себя помнила, горячую воду использовали редко и только для питья в холодную погоду. Хотя трактирщик Аркарро, её опекун, кажется, тоже ходил в баню и мылся отнюдь не ледяной. Вода с непривычки жутко обожгла кожу, а, в особенности, подзажившие шрамы от плетей, что покрывали её спину. Дальше мытьё превратилось в настоящую пытку. Героиня ужасно сильно тёрла её спину, да и всю кожу, стараясь обходить шрамы, при этом, то уговаривая Фиолу потерпеть, то начиная говорить что-то невразумительное в адрес Аркарро да и всего населения Кормоместа. А теперь вот ей тёрли голову. Никогда ещё стекающая вода не была такой грязной.
После бани, вся завёрнутая в полотенце, Фиола тихо сидела в комнате и грелась в тёплом свете маленького уютного камина. Сетара куда-то ушла, но не прошло и десяти минут, как дверь отворилась, и героиня вошла с большой тарелкой всякой вкусной еды. Чего там только не было: и лук, и морковь, и картофель, и даже огромное количество всякого мяса, которое она практически никогда не ела, но всегда видела в гостинице Кормоместа, где работала подавальщецой еды. Однажды она стянула кусок, и в тот же день Аркарро устроил ей жёсткую порку. После этого она в качестве наказания ещё и ничего не ела в течение трёх дней.