В сложившейся ситуации он принял единственное возможное решение. Единогласно весь отряд решил выдвигаться в направлении столицы. Несмотря на совет Сетары, не соваться в столицу, он просто не мог пустить ситуацию на самотёк. Его родина была в опасности. В итоге, они встали лагерем в двух днях пути от столицы в деревне Опалки. До последнего момента Гийон хотел обойти данный населённый пункт стороной. В столице активно ходили слухи о поселившейся здесь чуме. И тем не менее они решили рискнуть.
Эх, жаль, что им никак не удавалось убедить молкрейнца сотрудничать. Ирикшия со своим чудесным камешком мог бы переломить ситуацию на корню. Гийон достал из кармана чёрный кристалл и принялся, в который уже раз, буравить его взглядом. Стекляшка и стекляшка. Вот только ни он и никто из его солдат не обладал магией, которая могла бы заставить этот артефакт работать. Даже увещевания в духе, что Ирикшия может приложить свою руку к уничтожению множества ненавидимых им демонов, не возымели эффекта. Молкрейнец был непреклонен в чувстве своего долга.
— Отдай эту пакость иноземцу, и пусть идёт. Всё равно она тебе не поможет. — Раздалось сзади.
Гийон закатил глаза к небу, считая про себя до десяти. Вот и ещё один советчик нашёлся. Пожилой бродяга, босоногий, в одном рубище, по какому-то странному стечению обстоятельств бывший в местной деревне священником, важно подбоченясь, взирал на капитана.
— Дедушка, я, конечно, прощу вам эту фамильярность в силу вашего возраста, но вот только не надо советовать мне что делать!
— Решай как знаешь, радость моя, только дело-то у иноземца поважнее твоего будет. Спасти сарай ты хочешь, когда весь дом уже горит. На девице той великое дело есть.
— Аскольд! — Что есть мочи заорал капитан. — Я тебе всё-таки язык отрежу! Будешь во всех нарядах навечно!
Побледневший Аскольд вытянулся по струнке.
— Но, … капитан … я никому … не …
— Чего напраслину на паренька возводишь? Хороший он, и сердце у него доброе. Была та целительница у нас, хворь на нашей земле извела.
Гийон в шоке повернулся к старику, открывая и закрывая рот.
— Кунух, дубина ты старая! — Вынырнувший как будто из ниоткуда, староста деревни Никодий зажал Кунуху рукой рот. — Не слушайте этого дурака, уважаемый капитан. Маразм у него начался. Не было никакой целительницы, чума сама оставила нас.
Командующий уселся на завалинку, уронив голову на руки. Какой-то дурдом. Нет, но деревенских можно понять. Скорее всего, Сетара попросила не распространяться о ней. Но и он-то не лучше, не смог понять этого по погасшей вспышке чумы.
— Староста Никодий, я понимаю, что герой Сетара, известная как целительница Нелли, была у вас. Мы ей не враги.
По ошарашенным глазам Никодия стало понятно, что о настоящей личности Нелли он не знал.
— Тьфу! Никодий, вот лезешь ты, когда не надо. Ох, скажу твоей жене, что самогон по ночам из погреба таскаешь.
Староста перевёл ошарашенный взгляд уже на Кунуха, а затем, махнув рукой, побрёл прочь. Кунух, проводив его взглядом, снова взглянул на Гийона.
— Не ходи в город, себя погубишь и людей своих.
С этими словами старик засобирался и зашагал в сторону церкви, что находилась за чертой деревни. Ну, явно кто-то проболтался. Если не Аскольд, то кто-то ещё.
— Командующий! Разрешите доложить! — Подбежавший солдат вытянулся по струнке и отдал честь.
— Да, Ярем, что стряслось?
— Только что вернулся Зайн. Он весь не в себе, клянёт себя за что-то, и не знает, как смотреть вам в глаза.
— Звучит скверно. Бегом.
В здании, которое раньше служило то ли конюшней, то ли лазаретом была наспех оборудована ставка командующего. Плотные ряды солдат немедленно расступились, давая пройти своему командиру. Тут были все кроме ещё пары разведчиков. В центре помещения на стуле сидел вымотанный донельзя Зайн и дрожащими руками пил горячий чай. Да уж, Гийон до сих пор не мог нарадоваться, насколько же эффективным оказалось лекарство Сетары. Укушенный гигантским пауком Зайн за считанные дни не только встал на ноги, но и попросился обратно на боевые задания.
Подняв глаза на вошедшего Гийона, Зайн, кажется, выругался про себя и тут же потупил взгляд.
— Докладывай, солдат, мы в одной лодке и судить тебя тут не собираемся.
— Подвёл я вас, командир. Всех вас, ребята, подвёл. Одно дело разведывать против неприятеля или монстров, а другое против героев.
Гийон лишь вскинул руку, призывая всех к тишине.
— Ну, учитывая, что меня сейчас не вяжут свои же сослуживцы, и не расстреливают герои, может уж и не настолько подвёл. Давай по порядку.
И Зайн начал свой неторопливый рассказ. Кое-как доскакав до столицы, он без труда прошёл в город. Никто же не будет останавливать солдата пусть и не в форме, но с официальным жетоном. Путём запанибратских бесед с местными в тавернах, удалось выяснить, что город полнится слухами о множественных случаях гибели героев. С другой стороны также ходили сплетни о победе героев над монстрами, терроризировавшими Кормомест, и бесславной гибели отряда стражников. Данное известие несколько нивелировало слухи о беспомощности героев против каких-то новых чудовищ. Теперь герои рассматривались как исключительные защитники государства.
Зайн долго не решался идти на контакт с кем-либо из сослуживцев, так как либо они входили в список заговорщиков, либо были не одни. Переночевав в гостинице, к утру Зайн заметил двух своих старых знакомых дворцовых стражников, которых почему-то разжаловали до патрульных — Ганса и Фрэнка. Подловив их в переулке, Зайн решил пойти ва-банк.
— Командующий, клянусь, я обошёл этот переулок три раза, посмотрел со всех сторон! Сука! — Зайн в бессилии ударил кулаком по столу.
По рассказу разведчика выходило, что Ганс и Фрэнк были шокированы появлением Зайна. Типа уже даже успели помянуть его. К рассказу же о предательстве героев отнеслись на редкость спокойно, что поначалу насторожило разведчика. Они тут же рассказали ему, что попытки их завербовать были совершены давным-давно, ещё до прибытия той троицы героев. А затем случилось страшное. Сзади них, как из-под земли, вырос защитник её сиятельства принцессы Лории герой Лайт.
— Твою мать. — Только и смог вымолвить Гийон. Чего уж тогда не Жуан сразу. Вокруг начался галдеж, но, походу, никто не винил Зайна.
— И ты здесь, а не в застенках дворца? Как так вышло? Смог обвести его вокруг пальца? — Командующий подозревал, что здесь было что-то ещё, иначе Зайн так бы не переживал.
— Нет, он слышал почти всё.
Наступила гробовая тишина. Внезапно почти все повыхватывали оружие и встали полукругом. Гийон же выхватил одного солдат и шёпотом скомандовал:
— Быстро за молкрейнцем.
Если он привёл хвост, то сейчас где-нибудь в тенях сидит герой класса убийца. Гийон схватил Зайна за шиворот:
— Идиот. — Прошептал он. — Дело не в том, что тебя заметил герой, а в том, что ты, распуская нюни, говоришь об этом только сейчас. Давай дальше.
— Я не привёл бы хвоста. Я проверял весь маршрут. — Возмущённо воскликнул Зайн.
— Ты лучника проморгал, убийцу проморгаешь и подавно. — Гийон просто кипел от ярости. — Впрочем, это не твоя вина. С героями нам не тягаться.
Далее, по рассказу Зайна, Лайт приблизился к ним и, внезапно, стал дотошно допрашивать разведчика об обстоятельствах происшествия. В итоге, поняв, что защитник принцессы слышал почти всё, разведчик начал играть словами, пытаясь утаить подробности. Он уже смирился с тем, что его и, возможно, его друзей потащат в казематы, где выбьют всю правду, а потому приготовился при удобном случае покончить с собой. Внезапно Лайт заявил, что всё понял и что-то у него там сходится.
— Я своим ушам не поверил, когда он заявил мне, что я могу быть свободен. При этом запретил нам троим кому-либо говорить об услышанном. В итоге моя версия для Лайта звучала как то, что герои убили почти всех оставшихся после неравной схватки с монстрами, а затем внезапно ещё живые монстры обрушились им на спины и сожрали живьём. Про отряд и Сетару он не спрашивал.