А теперь, дорогой читатель, если бы вы могли поговорить с розовым кустом, я уверен, вы бы сказали:
«Джим, ты не виноват. Знатоки не были знатоками и вся беда во внешней обстановке». Но зачем? Маленький розовый куст не может передвигаться, водить машину и работать. Однако со временем он этому научился и выбрался из плохого места, перебрался к Джуди в хорошие условия. Угадайте, что произошло?… Вот и неправильно! Джим оставался увядшим и цвел маленькими уродливыми розами. Джим был настолько уверен, что он дефективный, что решил: «Что толку? Даже если пытаться, ничего хорошего не получится». То есть, он принес свою бывшую внешнюю среду с собой и «знал», что хорошей не существует. И действительно, что можно ждать от розового куста?
Обезьянье дело.
Однажды жила обезьянка-резус, которую поместили в специальную клетку. В этой клетке на полу были красный, желтый и зеленый квадраты. Через несколько дней некий «экспериментатор» подвел к красному квадрату переменный ток, который причинял обезьянке сильную боль. Обезьянка стала нервничать, но вскоре научилась избегать красный квадрат. Затем экспериментатор подвел ток к красному и желтому квадратам, и обезьянка повела себя так, как будто у нее маниакальная депрессия, переходящая от сверх возбудимости до полной угнетенности, и наоборот. Но скоро обезьянка научилась избегать и красный и желтый квадраты, и тогда все квадраты были электрофицированы. Бедная обезьянка стала осыпать себя ударами, биться головой о стены и испражняться на себя. Вы можете сказать, что обезьянка сошла с ума. Этот эксперимент занял один месяц. Затем обезьянку поместили во вторую клетку с белым полом. Играла тихая музыка, обезьянку ласкали, гладили и кормили. За короткое время она успокоилась и через две недели играла и осваивала новую клетку. Она ни чем не отличалась от своих собратьев, которых не подвергали эксперименту. Конечно, что вы хотите от глупой обезьянки. Она не так впечатлительна как человек. Она не умеет ни вечно держать в себе прошлое, ни предчувствовать беду. Она умеет адаптироваться к изменяющимся обстоятельствам. Когда ее посадили опять в первую клетку, она нервничала два дня, но убедившись, что током не бьет, стала играть и в этой клетке. Но, как я уже сказал, обезьянки не так впечатлительны как люди, разве что, чуть чувствительнее чем розовые кусты.
Если, прочитав описанные мета-восьмерки (метафора внутри метафоры внутри метафоры), вы начали думать, вспоминать, соединять, искать и понимать, то так и было задумано. Чтобы понять метафору, в большинстве случаев вы должны обратиться к собственной истории, припомнить сходные ситуации и те слова… Но все «знают» такую вещь как гипноз.
Глава 3. Ежедневный гипноз/Обучение.
Пробуждающий гипноз.
Однажды вечером я с друзьями обедал в местном ресторане. Наш официант был чем-то расстроен и выглядел взволнованным и подавленным. Он был резок, медлителен и недружелюбен. В результате обслуживание оставляло желать лучшего. Так как мне не хотелось портить вечер, я решил поднять ему настроение, чтобы он почувствовал себя лучше. Когда он проходил мимо нашего стола с кофейником, я тронул его за руку и сказал: «Как жаль, что вы забыли тот замечательный вечер… такие замечательные люди… такие восхитительные события… такие теплые чувства, что не передать… с тех пор мы все чужие». Мгновенно лицо его просияло, он посмотрел куда-то влево вверх и сказал: «Как вы узнали об этом?» Затем улыбнулся и начал смеяться, его настроение изменилось как по волшебству. Он сказал: «О, да. Был такой вечер. Я не знаю, как вы узнали об этом». Когда он снова подошел к нашему столу я сказал: «Не удивительно ли, что когда вы вспомнили те счастливые теплые чувства, ваше настроение начало меняться и вы почувствовали себя лучше». Остаток вечера нас обслуживали замечательно. Когда мы уходили, официант сказал нам, что мы были одними из лучших клиентов, каких он когда-либо обслуживал. Он просил нас звать его, когда бы мы ни пришли снова. Я так и не знаю по какому поводу он расстраивался, но я заставил его вернуться в его собственную историю. Он обнаружил там момент полной радости, и его память помогла ему изменить настроение в считанные секунды. Конечно, такой вещи как гипноз не существует, а если существует, то он должен был бы погружаться в транс все глубже и глубже.
Гипнотические взаимодействия.
Одно из классических определений гипнотического внушения гласит: это использование слов, возвращающих субъекта в прошлое — к воспоминаниям, вызывающим эмоциональное воздействие. В приведенном выше эпизоде мое воздействие поставило официанта перед выбором: либо спросить, какого черта мне надо, либо отреагировать так, как он это сделал. Я уверен, что такого рода гипнотические воздействия встречаются гораздо чаще, чем большинство людей могло бы поверить. Они (гипнотическое воздействие и реакция) более чем обычны в эмоционально заряженной среде. Поле действия терапии как раз представляет собой такую среду. Пациент приходит к терапевту и говорит:
«Мне сегодня так плохо. Вчера вечером я пошел на свидание и моя подружка причинила мне такую боль». Терапевт реагирует: «Я понимаю. Это действительно плохо». Что же конкретно понимает терапевт? Может быть он вспоминает случай, когда его подружка причинила ему боль, сказав: «Не надоедай мне своими звонками. Я сама позвоню» или «Мне не хочется обижать тебя, но я люблю твоего лучшего друга». А пациент мог иметь в виду, что его подружка стукнула его молотком по голове. В ответ на утверждение: «…моя подружка причинила мне боль», у терапевта возникла галлюцинация… заполненная его собственными картинами, чувствами и реакциями. Кто же кого гипнотизирует? Приведенное взаимодействие довольно хорошо укладывается в определение гипнотического взаимодействия. В терапии, я твердо уверен, или вы применяете инструмент, называемый гипнозом, или в конце концов вас начинают гипнотизировать люди, которые платят вам за врачебную помощь.
Возбуждающие интонации.
Если мы будем считать, что слово «гипноз» означает только состояние транса, то наша способность распознать гипнотическое взаимодействие будет существенно ограничена. Если же мы включаем в слово «гипноз» любые взаимодействия и связи, которые обращают личность к ее собственному опыту и в качестве реакции пробуждают ее воображение, то мы получаем «карту», помогающую нам узнавать гипнотические взаимодействия вокруг нас. Если к тому же мы примем, что эти взаимодействия могут «включаться» не только словами, но и визуальными подсказками, интонациями, людьми и вещами, то наша «карта» будет еще более полезной. Однажды мы с коллегой консультировали одного психиатра, как использовать гипноз. Он принес нам видеозапись его работы с одним шизофреником и рассказал, что он так нервничал, работая с пациентом, что по окончании курса лечения получил нервный срыв. Когда мы просматривали его кассету, я начал смеяться, от чего он еще больше расстроился. Я остановил кассету и заявил ему, что его пациент весьма успешно его гипнотизировал. Я пустил кассету с начала и показал ему, что я имел в виду. Пациент сидел в позе, которую я могу лучше всего описать словом «прицел». Он говорил какую-то мешанину из слов с множеством пауз между ними. Через несколько минут психиатр уже «копировал» своего пациента: сидя в той же позе, прыгая с одной идеи на другую, с паузами между словами и очевидным возрастанием тревоги. Можно описать их взаимодействие и другим способом: пациент использовал слова, интонации и так называемый язык тела, а врач реагировал как отличный гипнотический субъект. Осознав что произошло, психиатр оказался в состоянии прервать то, что делал пациент, и смог заставить пациента следовать за ним.