Человек говорит своему терапевту: «Я никак не могу подойти к женщине!» Очевидно, он видит, как другие мужчины обращаются с женщинами. Если терапевт говорит: «Вперед, Джон, другие же общаются с женщинами. И ты встречал в своей жизни женщин. Ты должен попытаться снова»,-то этот терапевт просто тупица. Джон, возможно, сам знает все «это» и, несомненно, уже слышал этот «логический совет» раньше. Если бы логика была ответом на его вопрос, он сам решил бы свою проблему и потратил бы деньги на более интересные развлечения, чем терапия. Насколько логично для человека поднимать руку, когда гипнотизер Дергает себя за галстук? Почему не быть нелогичным? Предложите человеку пойти и получить отказ по меньшей мере от десяти женщин, но отнеситесь внимательно к его реакциям. Поль Вацлавик (1978), рассматривая конфликт логического выхода и более творческих подходов, утверждает:
«…Это также разоблачает неприменимость процедуры, которая в основном состоит из перевода аналогового языка на цифровой язык объяснений, аргументов, анализа, конфронтации, интерпретации и тому подобного, и которая из-за этого перевода повторяет ошибку пациента, ищущего помощи в первом попавшемся месте — вместо того, чтобы изучить язык его правого полушария (гипнотический) и использовать его как широкую дорогу к терапевтическим изменениям».
(Для тех, кто хотел бы иметь более полное описание нелогичных методов, я рекомендую замечательную книгу Д-ра Вацлавика «The Language of Change»).
Я уверен, что гипноз — это «язык правого полушария» и, следовательно, это широкая дорога к терапевтическим изменениям.
Свенгали и трильби.
Если мы начинаем понимать, что слова и другие формы связи могут заставлять личность обратиться внутрь себя и создавать мир из галлюцинаций, на который эта личность реагирует, значит мы расширили нашу концепцию самого гипноза. Если эти галлюцинации — это мир, в котором возможности выбора ограничены или исключены, и человек обречен реагировать определенными способами, то у нас появляется лучшее понимание гипнотических внушений и явлений. Конечно, найдутся те, кто скажет: «Это не может быть гипнозом. Человек не был в трансе, ни на ком не было плаща, никто не держал хрустальный шар». Но вот вопрос для вас, читатель: «Когда жили Свенгали и Трильби?»[3] Для тех из вас, кто не уверен, ограничим временные рамки сегодняшним днем и каким-нибудь моментом в прошлом. Не угадали? На самом деле Свенгали и Трильби никогда не жили. Они были плодом писательского воображения. И все же есть много людей, которые загипнотизированы их реальностью. Но, конечно, как бы не забыть: такой вещи как гипноз не существует… или, возможно, все это гипноз.
Я хотел бы вернуться к нашему другу, эстрадному гипнотизеру. Когда мы последний раз оставили его, он внушал субъекту следующее: «Когда я дерну себя за галстук один раз, вы поднимите левую руку. Когда я дерну дважды, вы опустите руку». Если внушение воспринимается субъектом, он реагирует так, как требуется. И если сигнал (дерганье галстука) дан достаточное количество раз, то у бедного субъекта развивается условная реакция. Любой, изучавший традиционные гипнотические явления, признает, что каждый раз, как подается сигнал, субъект реагирует определенной стереотипной последовательностью шагов. Реакция одного человека может отличаться от реакции другого, но каждый человек реагирует определенным, почти принудительным образом. А теперь мне интересно, чем отличается стереотипная реакция гипнотического субъекта от так называемой «невротической» реакции? «Невротик» в определенных обстоятельствах (сигнал/толчок) имеет тенденцию реагировать определенным, стереотипным, принудительным образом. Так в чем, по правде говоря, разница?
Глава 4. Забудьте это.
Вспомним об амнезии.
Прежде, чем все забыть окончательно, я хотел бы остановиться на амнезии и ее отношении к предмету нашего трактата. Фрейд определял амнезию как подавление травматического материала, так что «это» (я мог бы назвать это сознанием) не в состоянии владеть собой. Если мы примем это определение как точное, то можно с уверенностью признать, что травмирующая информация сохраняется, но в личности нет осознания травмы. И если травма еще не прошла, то по всей вероятности действует шок и его последствия. Однако из-за амнезии человек испытывает неприятные ощущения, не осознавая их источника. Но так как людям не нравиться не знать, он находит, что обвинить во внешней реальности. Это «вещь» может быть абсолютно нереальна, символична, но может содержать черты, бессознательно напоминающие человеку действительную травму. Человек может отреагировать способом, который многие психологи называют «как будто» шоком, откликаясь на ситуацию в настоящем чувствами, как бы реагирующими на какую-то ситуацию в прошлом. Несколько лет назад, исследуя гипноз, один профессор психологии погрузил субъект в сомнамбулический транс. Субъект — женщина оказалась способной к большинству гипнотических явлений, включая постгипнотическую амнезию. Целью исследования была проверка теории, что в результате постгипнотического внушения исследуемая будет снова входить в гипнотическое состояние. Когда она находилась в сомнамбулическом состоянии, ей внушили, что как только пробьет 10 часов пополудни на факультетском вечере, она должна снять одну из туфель, поставить на стол в гостиной и положить в нее розы. Затем ей внушили, что она не будет помнить о внушении, которое должно возникнуть как ее собственная идея, и она почувствует себя вынужденной выполнить задание. Дальше пошли чудеса. Когда она выполняла гипнотическое внушение, профессор спросил ее, что она делает.
Она ответила, что когда-то муж подарил ей хрустальную вазу в форме туфельки, но она никогда не знала, что с ней делать. Потом она утверждала, что ее внезапно озарила идея, как разместить цветы в этой вазе, и это она должна попробовать сделать немедленно в своей туфле, пока не забыла. Хотя ее объяснение показалось абсурдным, она действовала так, как будто говорила правду. Когда профессор попытался объяснить ей, насколько смешно то, что она делает, она стала беспокойной, взволнованной и даже агрессивной. Эксперимент был прерван из-за ее плохого самочувствия и сильного беспокойства.
Теперь, если мы объективно проанализируем предыдущий пример, то увидим случай постгипнотического внушения, выполненный без осознания источника внушения. Кроме того, мы видим, как отчаянно женщина ищет «логическое» объяснение своим действиям и какой эмоциональный сдвиг происходит, когда ее объяснение отвергнуто. Вы, читатель, можете сказать: «Ну и что? Она всего лишь выполняла то, что ей внушили». Но я уверен, что подобное «гипнотическое явление» встречается в нашей жизни гораздо чаще, чем мы могли бы себе представить. Возьмите человека, который пришел на вечеринку и «увидел» как женщина странно на него смотрит, и отреагировал сильным сердцебиением, спазмами в желудке и паническими мыслями:
«Я знаю, почему она на меня так смотрит. Она меня ненавидит». Если бы кто-нибудь опроверг его интерпретацию, он, возможно, стал бы защищать ее, а поведение несчастного стало бы иррациональным. Но, конечно, такой вещи как гипноз не существует. Если мой тезис верен, то реакция этого человека содержит столько же смысла, как и действия женщины с туфлей. Попытка придать смысл его действиям и реакции была бы скучной и мало полезной.