— С чего вдруг я должна принимать его как одного из нас? Он никогда не станет таким, как мы, собственно, как и твой внук. Они оба — позор нашего рода, и я сомневаюсь, что хотя бы один из них достоин унаследовать твой титул.
Старшая сестра начинала выводить графа из себя, однако он старался держаться из последних сил, чтобы не высказать ей всё, что он думает.
— Да даже наш отец обрадовался ещё одному внуку, и ему всё равно, кем Виорел является. Монстр, человек, единорог — какая, к ангелу, разница?!
— Да мне противно от одной только мысли, что это какой-то гибрид, а не чистокровный вампир!
— Ну всё, с меня хватит!
Дракула не мог больше терпеть такого поведения сестры. Он зашёл в комнату и обнаружил, что всё это время Эрика не спала, а подслушивала их разговор. Граф видел, как обеспокоена его супруга, и вдруг у него в голове проскользнула одна идея, не показавшаяся ему в этот момент краем безрассудства и идиотизма.
Он аккуратно взял малыша Виорела на руки, отчего тот проснулся и непонимающе уставился на отца, а затем вышел в коридор и вручил его сестре.
— Ну? и в каком это, интересно, месте он противный или уродливый? Как по мне, обычный вампир, как и мы.
Лидия долго не могла сообразить, что только что произошло. В чувство её привёл младенец, который тянулся к её лицу. На губах его играла искренняя улыбка, полная радости: тётя явно понравилась ему. Испытывая лёгкое недовольство, та поднесла его ближе к глазам, и Виорел смог наконец достать до неё своими маленькими ладошками.
— Ты ему точно понравилась, — констатировал факт граф. — Жаль, что чувства не взаимны.
Баронесса перевела взгляд с брата обратно на улыбающегося малютку. Матерью она никогда не была, поэтому эти ощущения были ей в новинку. Сама того не осознавая, она прижала его к себе.
— А говорила, что не сможешь считать его равным, — улыбнулся граф. Он знал, что Лидия изменит своё мнение, когда возьмёт племянника на руки. С самого детства он разбирался в том, как лучше заставить сестру делать так, как угодно ему.
***
Время пролетало незаметно. Чуть меньше чем за год удалось отстроить разрушенную часть замка и даже немного реконструировать, чтобы постояльцев было побольше. Виорел подрастал и начинал понемногу ходить, что не могло не радовать Дракулу и Эрику. Они были счастливы, что у них растёт такой замечательный сын.
И вот настал день, когда маленькому графу исполнился ровно год. В этот день в отеле был большой праздник, ведь праздновали первую Ночь Рождения юного наследника великого Дракулы.
На праздник позвали всю родню — как со стороны Джонатана и Эрики, так и со стороны Дракулы. Приехали также Лидия с Клаусом, который знать не знал о младшем кузене до того, пока не получил приглашение. К сожалению, Джин, дядя Мэйвис, умер от старости пару месяцев назад, так и не познакомившись с племянником.
***
— Мэйви, давай быстрее! — кричал Джонни чуть ли не через весь коридор. — Мы же всё веселье пропустим!
— Ты иди, я догоню! — крикнула в ответ вампирша, поправляя укладку.
Покончив с волосами, она собиралась уходить, как внезапно в окно постучали: это был монстр-почтальон, передавший ей подарок от незнакомца.
Коробка была не тяжёлая, но в ней было явно что-то квадратное. Она открыла посылку и достала оттуда подарочную упаковку, в которой был фотоальбом. К нему прилагалось письмо. Открыв его, девушка начала читать:
«Дорогая Мэйвис!
Едва ли ты вспоминала меня весь этот год, но к тебе пишет сейчас та странная девушка-оборотень, которая помогла тебе и твоим близким спасти жену Дракулы. Тогда мы проговорили с тобой совсем недолго, а после победы я покинула вас. Однако я умею помнить тех, кто сделал мне добро. Все мои прежние нити обрублены беспощадно, мосты сожжены, и я ушла жить в человеческий город.
Никогда и никому я не позволю больше помыкать мною так, как помыкали всю мою жизнь. Теперь я никогда не преклоню головы перед такими, как чёртов Пайрос, да прочтут это все члены вашего Совета. Нет, уж кому-кому, а ему в моих письмах точно не место; ты наверняка уже сочла меня полной дурой из-за этого пустословия.
А вообще… Странно, но я отправляю это короткое послание, просто чтобы сказать тебе спасибо за то… за то, что этот год ты была где-то там, далеко, и не помнила меня. Иногда я пыталась тебе писать; у меня не получалось, хотя эти письма приводили в порядок мою бедовую голову. И сейчас в ней совсем ясно.
У твоего братика сегодня день рождения, и я шлю ему этот альбом. Это ещё не подарок, Мэйвис; я совсем не умею выбирать их и дарить, равно как и принимать. Лишь маленькое напоминание о том, что я готова сделать многое, чтобы хотя бы он не испытал такого горя, как я, и рос в настоящей любящей семье. Возможно, то, что я нашла, не понравится ему в будущем, но… прими.
Пусть этот день будет для вас счастливым. Не предавайтесь грусти и не скучайте. Я думаю только о тебе и тех, кого смогла назвать друзьями, — несмотря даже на то, что провела с ними не так много времени.
Передавай привет им и маленькому имениннику.
Удачи вам всем,
твоя Ваверли».
«Даже теперь она не забывает о нас», — пронеслось в голове у Мэйвис. Взгляд её упал на фотоальбом. Он был голубым, с белыми черепками на обложке. Да, с цветом Ваверли не просчиталась: малыш Виорел любил именно его. Если его отец предпочитал чёрный, а мама — белый, то он почему-то обожал всё, что имело голубой или же синеватый оттенок.
Упаковав сюрприз от Ваверли в красивую подарочную упаковку, Мэйвис выскользнула из комнаты и отправилась праздновать со всеми остальными.
***
Вечеринка продлилась довольно-таки долго. Лишь ближе к пяти часам утра все отправились по своим номерам: ночь была утомительной и большинство постояльцев мечтали лишь о здоровом сне для восстановления сил.
Уложив сына спать, Эрика и Дракула отправились на крышу. За вампира можно было не переживать: небо было укутано тучами. Да и если верить прогнозу погоды, в ближайшее время должен начаться ливень, который будет идти до пяти-шести вечера с небольшими перерывами.
Два с половиной года назад Дракула сделал Эрике предложение именно здесь, а теперь они наблюдали отсюда за еле заметными из-за туч звёздами, которые скоро не будут видны вовсе: как-никак, на улице раннее утро, и их можно будет видеть ещё от силы полчаса.
— Драк, а можно задать тебе один вопрос?
— Да, конечно, что такое?
— А ты когда-нибудь обращал человека?
Повисла гробовая тишина. Спустя пару минут вампир решился ответить:
— Ну, было дело… — он почесал в затылке. Как-то не очень хотелось говорить на эту тему, хоть он и понимал, к чему та клонит. — А зачем спрашиваешь?
— Я по-прежнему человек и не могу жить так долго, как вы, вампиры, и поэтому думала попросить тебя… — Эрика не знала, как подобрать слова, чтобы мягче выразить своё желание. — В общем, я хотела попросить тебя обратить меня. Это единственный способ для того, чтобы всё оставалось так, как есть сейчас. Я понимаю, что вы с Вио проживёте ещё не одну сотню лет, и я не хочу оставлять вас.
— Ну, если ты так этого хочешь, то я выполню твою просьбу, — отозвался Дракула, чуть замявшись. — Просто дай мне знать, когда будешь готова.
Мужчина приобнял жену за плечо. Он и сам подумывал над тем, чтобы предложить Эрике обратиться и оставаться с семьёй как можно дольше, а тут она сама просит его об таком одолжении. Граф не мог поверить, что всё разрешилось так легко, и этому он был несказанно рад. После стольких лет он смог зажить новой жизнью, найти вторую спутницу, завести ещё одного ребёнка. Если задуматься, судьба никогда ещё не была к нему так благосклонна, как сейчас. И он поклялся себе, что сделает всё ради того, чтобы всё так и оставалось впредь.