— Вы действительно верите в то, что написали в рапорте? — спросил. Он не то чтобы верил или не верил, он просто анализировал факты.
Я кивнул:
— Это объяснило бы появление лица пропавшей из деревни девушки в окне башни. По моим предположениям, организм этих тварей "переваривает" людей таким образом, что они, как описал Фритьоф, сами становятся такими же организмами и продолжают жить в новой форме, как ни противна нам сама мысль об этом. Эти наручные часы были найдены на одном из чудовищ, убитых излучателем. После смерти само существо полностью растворилось. Он посмотрел в иллюминатор на затянутое зелеными волнистыми тучами небо.
— И Фритьоф с коллегами живы где-то там, — сказал он просто, но весомо. — С трудом верится, что всего через три поколения человечество может деградировать до такого состояния.
— О последствиях продолжительного воздействия радиации на человека мы мало что знаем, сэр, — заметил я. — Длительное близкородственное скрещивание и…
Он прервал меня. Лицо его все еще оставалось бледным.
— Фритьоф прав, — твердо сказал он, снова становясь самим собой. — Надо немедленно приготовиться и приступить к уничтожению этих тварей в их собственном логове.
Он улыбнулся вымученной улыбкой:
— Что же, воспользуемся прозорливостью Фритьофа. Как он пытался нам сказать в конце записей, "маскирует единственно возможный ответ". Разумные меры предосторожности против запаха, источаемого этими созданиями. Позаботьтесь об этом.
XIIIПосудина с квадратным носом, похожая на коробку, болталась в грохочущем прибое, и водопады зеленоватых, фосфоресцирующих брызг то и дело обрушивались на палубу. Дышать в тяжелой маске было трудно; одной рукой я стискивал огнемет, а другой цеплялся за борт, чтобы удержать равновесие. Входное отверстие пещеры то увеличивалось, то совершало причудливый танец в лад с движениями судна на волнах, то отдалялось, заливаемое приливом, то снова приближалось по мере того, как двигатель толкал вперед наше неуклюжее суденышко.
Рорт, неузнаваемый в плотно облегающем черном прорезиненном костюме, ободряюще кивнул мне и похлопал рукой по прозрачной пластине маски, словно передавая мне свою уверенность. Я огляделся по сторонам. Наш карательный флот состоял из шести таких посудин; на желто-зеленой поверхности моря и на черном песке играли тусклые отблески зари. На носу соседнего судна я увидел Мастерса; где-то неразборчиво бормотало радио. Прикрытый брезентом корпус излучателя торчал на носу соседней лодки слева, подобно коровьему рогу, который я однажды видел на рисунке в старинной книге.
На склонах прибрежной скалы мелькали крошечные фигурки людей Мак-Ивера; они ожидали сигнальной ракеты, чтобы начать свои согласованные с нами действия. Всего в акции было задействовано почти восемьдесят человек — почти все население острова. Даже женщины были вовлечены в дело, хотя на лодках их было мало, за исключением наиболее крепких. Большинство располагались на скале, где безопаснее и от них могло быть больше толку.
Сам Мак-Ивер помогал Мастерсу: видимо, именно его коренастую фигуру я и увидел рядом с коммандером на носу лодки. Одежонка на нем была собственная, а маска и специальное снаряжение, предоставленное К-4, не мешали ему выглядеть, как всегда, вполне самобытно. У берега проходило очень сильное течение, и рулевому пришлось пережить весьма беспокойные минуты, когда мы проходили мимо зазубренных скал, закрывавших подход к берегу. Мастерс намеренно выбрал раннее утро и высокий уровень прилива для нападения. Прилив, впрочем, уже шел на убыль.
Таким образом, карательная экспедиция могла подобраться к самому входу в пещеру, а тусклый рассвет способствовал неожиданности нашего появления. Мастерс также учел и то, что в случае неблагоприятного развития событий мы смогли бы сравнительно быстро отступить вместе с отливом, а потом, по необходимости, расположились бы в боевом порядке на песке у кромки отступившей воды. Излучатели следовало установить на флангах в зоне высадки, чтобы контролировать вход в пещеру на случай, если чудовища набросятся на десант, еще не закрепившийся на берегу.
Мы с Рортом входили в первую группу, и перед нами стояла задача прикрывать установку излучателей. Пока мы подходили к берегу, море тяжко билось о борта большой рыбачьей лодки, и над нашей армадой носились клочья пены, поднятой резким, колючим ветром. К счастью, ветер дул с берега, что маскировало шум двигателей. У нас не было ни малейшего представления о том, каким органом слуха, в человеческом понимании слова, обладают эти моллюскообразные существа, но Мастерс, с присущей ему предусмотрительностью, решил исключить всякий ненужный риск.