Он долго сидел на краю постели, закрыв голову руками, и та, кто лучше кого бы то ни было понимала, насколько он смущен, смотрела на него. В конце концов Сьенфуэгос сказал:
— Приведи его.
Это был незабываемый день для канарца: казалось, к нему вернулось все его прошлое. Перед ним предстал друг детства, хромой Бонифасио; его учитель с «Санта-Марии», обращенный Луис де Торрес; незнакомый сын, которого родила прекрасная Синалинга, и даже Якаре, загадочный воин, с кем он соперничал когда-то за внимание женщин в жаркой деревушке купригери.
Не многим людям удается за несколько часов восстановить потерянные годы. Сьенфуэгосу пришлось в общих чертах рассказать о некоторых из бесчисленных приключений во время путешествия по морям, рекам, сельве и горам, куда не ступала нога цивилизованного человека.
— Боже ты мой! — воскликнула после его рассказа немка. — Самое ужасное, что я могу живо представить себе самые кошмарные мгновения.
Когда наступил вечер, канарец отправился на берег в поисках ожидающей в нетерпении Арайи. Ей, похоже, корабль понравился с первого взгляда, она вела себя настолько естественно, словно давно уже здесь жила, несомненно, уверенная, что уже очень скоро окажется в мире цивилизованных людей, как и предсказывали боги ее народа.
В ту ночь команда собралась за большим столом на главной палубе, чтобы отпраздновать неожиданный успех долгого плавания, и капитан Моисей Соленый поднял стакан за Сьенфуэгоса, а потом повернулся к донье Мариане Монтенегро и высказал мучающие его опасения:
— А что теперь будет с нами, сеньора?
Донья Мариана с силой сжала руку канарца и уверенно ответила:
— Как скажет мой господин.
— Я? — удивился Сьенфуэгос. — Что я могу сказать, я ведь ничего не знаю.
— Теперь ты снова стал моим господином, а значит, и владельцем корабля и всего его содержимого, — нежно ответила она. — Можешь делать с ним, что пожелаешь.
— Послушай! — ответил он, не пошевелившись. — Вчера я владел лишь грязной набедренной повязкой и путешествовал в обществе дерзкой и болтливой девчонки, — улыбнулся он с нежностью. — А теперь у меня есть ты, есть сын и куча друзей. Этого вполне достаточно! Не проси меня принимать решений, они будут ошибочны, потому что, увы, единственное, чему я научился за эти годы, это лишь избегать смерти. Я отправлюсь, куда ты скажешь, — пожал плечами Сьенфуэгос.
Все взоры снова обратились к донье Мариане Монтенегро, и она почувствовала, что эта ответственность вот-вот ее раздавит.
— Кто хочет вернуться в Санто-Доминго? — спросила она наконец.
Поднялись три руки.
— А в Европу?
Всего одна.
Немка цокнула языком и потерла подбородок, словно сложность проблемы превышала ее возможности.
— Я горжусь тем, что вы не хотите покидать корабль, — сказала она. — Но сомневаюсь, что мы можем провести всю жизнь, плавая без определенной цели и не получая дохода.
— В этой части океана ждет освоения целый мир, — заявил капитан Соленый, совершив над собой усилие. — Так давайте его исследуем!
— И что дальше?
— А там видно будет. Может, найдем золото, жемчуг, специи, дерево пау-бразил... Да мало ли что еще!
— Но у нас нет разрешения монархов. Если мы так поступим, это примут за мятеж... Или еще хуже — нас сочтут пиратами.
— А кто мы в глазах остальных, если не мятежники и пираты? — спросил дон Луис.
— Но только не в моих глазах, — возразила Ингрид.
— Но нас всё равно повесят... — дон Луис де Торрес обвел руками всех присутствующих. — Что будет с большинством из нас, когда мы вернемся в Санто-Доминго? Скорее всего, рано или поздно кто-нибудь донесет, что этот человек был в запрещенном плавании, а это означает эшафот или тюрьму. Мне это не кажется справедливым.
— Может быть, в Европе...
— Никто не хочет возвращаться в Европу!
Донья Мариана повернулась к канарцу.
— И ты тоже?
— Мое мнение не считается, — ответил тот. — Хотя должен признаться, меня не привлекает мысль бросить тот мир, который я научился познавать, и вернуться к козам, — он улыбнулся почти с ребяческой гордостью. — А знаешь, что я говорю на всех местных языках?
— Нет, — сказала немка. — Я этого не знала, хотя и не удивлена. — Она снова оглядела лица с написанным на них нетерпением, и в конце концов продолжила: — Пока что нам нужно вернуть Якаре обратно к озеру Маракайбо... Он показал себя храбрым воином, очень нам помог, и мы должны выполнить обещание. А там решим, что нам больше подходит, — она встала, дав тем самым понять, что собрание завершено. — Кто-нибудь желает еще что-то сказать? — Поскольку все молчали, Ингрид повернулась к капитану. — В таком случае, капитан, на заре поднимаем якорь.