Выбрать главу

С огромным интересом и вниманием относился Монтескье к своим современникам-материалистам. Он жил и работал одновременно с Ламетри, знаменитые материалистические трактаты которого «Человек-машина» (1747 г.) и «Система Эпикура» (1750 г.) были значительно радикальнее сочинений Монтескье. В них пропагандировались атеистические взгляды, с которыми не соглашался автор «О духе законов». Однако Монтескье не мог не сочувствовать борьбе Ламетри против обскурантизма господствующих классов. Когда 9 июля 1746 г. работы Ламетри были приговорены к сожжению на костре, Монтескье воспринял этот варварский акт как прямой поход и против своих собственных просветительских идей. Несмотря на расхождения с материалистом Гельвецием, Монтескье явно симпатизировал этому гениальному критику феодальной культуры. Его сближал с Гельвецием особый интерес к социологическим проблемам[2].

Прекрасно знал Монтескье научные и философские труды таких деятелей французской «Энциклопедии», как Даламбер и Дидро. Взгляды Даламбера, высказанные во вступительной статье к «Энциклопедии» («Очерк происхождения и развития наук»), во многом совпадали с философскими взглядами Монтескье. Даламбер, как и Монтескье, не будучи атеистом, отрицал теологические догматы. Монтескье не был материалистом, но участвовал в «Энциклопедии», руководимой материалистом Дидро, что наглядно свидетельствует об их солидарности, о принадлежности их к одному лагерю просветителей. Общи для Монтескье и Дидро стремления пропагандировать свои просветительские идеи в художественно-образной форме. Не случаен интерес обоих французских мыслителей к России и русской истории. Им казалось, что русские монархи, приобщившись к просветительским идеям, смогут плодотворно использовать свою неограниченную власть в интересах подлинного прогресса и произвести революцию «сверху». Роднит Монтескье с Дидро исключительно широкий историко-философский кругозор, способность критически осваивать прогрессивные достижения философской мысли всех времен и народов.

2. Деизм и критика религии

Мировоззрение французских просветителей XVIII столетия формировалось и развивалось в борьбе с феодальной церковью. Даже Вольтер, принадлежавший к умеренному крылу просветителей, склонный к компромиссам, не боялся именовать католическую церковь «гадиной», которую следует «раздавить». Более радикальные представители просветительства выступали в качестве не только антиклерикалов, но и борцов против религии, как таковой. Атеизм французских просветителей XVIII в. не утратил своего значения и в XX в. Еще в 1905 г. в статье «Социализм и религия» В. И. Ленин писал: «Нам придется теперь, вероятно, последовать совету, который дал однажды Энгельс немецким социалистам: перевод и массовое распространение французской просветительной и атеистической литературы XVIII века» (7, стр. 145). В марте 1922 г., т. е. спустя почти пять лет после победы Октябрьской социалистической революции, Ленин снова вернулся к этому вопросу и, отметив, что в атеистических произведениях революционеров XVIII в., конечно, много ненаучного и наивного, в то же время настаивал на их массовом распространении в народе (см. 9, стр. 26).

Монтескье не поднялся до прямого отрицания религии. Он был одним из ранних представителей французского деизма, учения, которое хотя и признавало бога в качестве творца вселенной, но вместе с тем утверждало, что бог не вмешивается в дела природы. Деисты выступали в защиту просвещения, отвергали церковную веру в чудеса. На позициях деизма стояли такие выдающиеся представители французского Просвещения, как Вольтер и Руссо.

«Деизм, — писал Маркс, — по крайней мере для материалиста — есть не более, как удобный и легкий способ отделаться от религии» (2, стр. 144).

В 1761 г. на средства Вольтера в его имении была построена церковь с надписью на фасаде: «Богу воздвиг Вольтер». За этот поступок вождь просветителей даже получил подарок от римского папы. На самом деле Вольтер воздвиг храм не для восхваления официальной религии, а для ее критики. Он хотел подчеркнуть, что не признает ни католических святых, ни религиозной догматики, что для него, как и для других деистов, бог в лучшем случае «первотолчок». В письме к Ричарду Твиссу Вольтер писал: «Церковь, которую я построил, — это единственная церковь в мире, посвященная богу, и только ему одному; все остальные посвящены святым. Что касается меня, то я предпочитаю воздвигнуть храм хозяину, а не слугам» (цит. то 21, стр. 461).

вернуться

2

Проблема взаимоотношений Гельвеция и Монтескье хорошо раскрыта в книге X. Н. Момджяна «Философия Гельвеция». М., 1955.