«1 апреля, 18:50
...Дело в простом интересе к красивому мужчине. Я понимаю, что новая персона в нашем довольно узком светском кругу всегда вызывает заинтересованность, но у Эдварда лицо слишком красивое, чтобы не вызывать повышенный интерес...»
Любопытно даже, а девица так специально написала? Если предположить, что дневник может прочесть Роза Шульц, то непонятно, каким образом она отреагирует.
Провокаторша.
Рингтон мобильника прервал размышления. Я взял трубку и прочитал напоминание. Оказалось, я должен позвонить Монтсеррат, переговорить с ней. Напоминание появилось после звонка секретаря шефини, Анхелиты, с предупреждением о переговорах по поводу присланных мне курьером дневников Анны Вольф.
Анхелита.
Вспомнилось милое личико девушки, тяжёлые кудряшки волос, стянутые в «конский хвост». Такая она юная, свежая, чистая, что хотелось притронуться к плечу, а лучше взять её личико в ладони и рассматривать.
М-да, всегда считал её слишком молоденькой и потому сторонился, избегал, специально сводил разговор к деловому тону, хотя порой хотелось сказать комплимент. Но мне казалось, да и сейчас кажется, что не имею я права волочиться за столь непорочным созданием и уж тем более увлекаться сам. У меня дочь немногим младше Анхелы, куда я со своими... порывами.
А ведь мне шёл двадцать один год, когда я узнал, что скоро стану отцом. Был счастлив до седьмого неба. В то время мне вовсе не казалось, что я слишком юн. Но то я, а то Анхелита. Впрочем, в контексте разговора с Отто в тридцать шесть жизнь только начинается.
Ладно, чего это я? Нужно Монтси позвонить.
Я вывел контакт из списка на экран и нажал кнопку дозвона. На моё удивление линия оказалась свободна, и я услышал в трубке тёплый голос начальницы:
- Да. Алло.
- Шефиня, здравствуй, - веселился я.
Мне была приятна Монс. Ещё когда я только пришёл к ней на собеседование, понял, что это мой человек, я готов воспринять её, работать с ней, подчиняться. После короткой беседы я ушёл от неё с чувством, что приду на своё место. Ну и к тому же она сразу предложила мне возглавить агентство. Кто от такого отказывается?
С ума сойти, с той встречи прошло полтора года!
М-да, время летит - не догонишь.
- Что-то случилось, Роберт?
Я откровенно напрягся, подался вперёд. Между мной и Монтси не принято называть друг друга полным именем, за исключением официальных переговоров. Я точно знал, что она свободна, раз назначила, чтобы я звонок сделал только сейчас. Тогда что?
ГЛАВА 2. МОНТСЕРРАТ ЭДЕЛЬШТАЛЬ
Прогулочным шагом я миновала узкую улочку, ведущую от моего офиса к площади, на которой выросла рождественская ярмарка. Стемнело, лёгкие снежинки медленно падали на брусчатую мостовую и тут же таяли, коснувшись округлых камней. Между домов были видны одноэтажные палатки в зареве ярких новогодних гирлянд. Где-то там должна быть рождественская ёлка с крупными шарами, вбирающими в себя отражения проходящих мимо людей.
Я поправила сумку на плече и устремилась к площади.
Надо же, как в детстве, я радовалась суете вокруг палаток с сувенирами, наступлению Рождества. Давненько со мной такого не случалось. Всё как-то некогда, незачем, глупо - такие вот отговорки вопреки желанию чуда. Когда это произошло со мной? Почему?
Какая разница! Оно просто произошло, так получилось...
Возмужалые мысли, слишком извиняющие. Психолог будет доволен.
«Чудо? Ты серьёзно считаешь это чудом? Нашу любовь! Идиотка! Я не из тех, кто ценит любовь без хорошей порции виски, и уж совсем не похож на дебила, который готов довольствоваться малым. Твой отец знал, что... Ты идиотка! Напомни, я ведь уже говорил это? Киваешь. Повторить такое полезно».
Я тряхнула головой, отгоняя воспоминание о бархатном голосе и мягких мужских губах.
С ума сойти! Я всё еще помню нежность тех губ. Точно - идиотка!
Да-а-а, тогда мне казалось, что лучше них ничего нет. Они были умопомрачительными. Прошло пять лет, а тот первый любовный опыт забыть не смогла. Были и другие уста, руки, взгляды, но та история горше других, ведь случилась она на Рождество. Я так мечтала, ждала, много придумала себе, что в преддверии праздника навевало дополнительные эмоции.
Всё рухнуло, не продержалось, не выстояло.
Его звали Николя, и я влюбилась в него с первого взгляда. В последнем нашем разговоре он назвал меня идиоткой. Что ж, думаю, я так себя и вела, как полоумная. Папа сказал, что если мы любим друг друга, то он ничего против не имеет. Мы должны доказать возможность существования неравного в социальном смысле брака. Я с лёгкостью согласилась, ведь папа предложил «подъёмные» и обещал помочь в создании бизнеса с нуля. Всего-то и надо было выбрать отрасль, и всё получилось бы. Я давно желала проявить себя и согласилась, сказала Николя о предложении отца...