Утром рано капитан свернул свою постель и пропал (спал он на столе в "читальном зале"). Вальдемор отправился в санчасть к Боксеру: от санчасти 12-й барак хорошо наблюдался - это же цирк бесплатный, когда Белокуров ловит там любовников своей жены.
Как раз пробили подъем. Одновременно Ухтомский, тот что говорил по-русски с француз-ским прононсом, завел в зону прибывший этап и повел к бане. Прибывшие зеки буквально наступали на пятки Белокурову, и тот понял: раз пришел этап, на чердак никто не полезет. Черт с ними! Он оставил мысль сейчас тут караулить. Ему не нравились этапы: опять надо с кем-то беседовать, проводить работу, как будто не все равно, кто валит лес мозглые или безмозглые.
Белокуров не интересовался этапами, пусть ими занимаются те, кому положено. Миновав кухню, как и Вальдемор, он приостановился наблюдать помойку: здесь у крыс как раз в разгаре "разборка". Вцепившись во что-то, они рвали и кричали, отгоняли одна другую, на Белокурова даже не реагировали. А еще говорят, что крысы умные, подумалось Белокурову, почему бы им не поделиться, чтобы досталось всем поровну?
Узнав, что цирк отменен ввиду прибытия этапа, пришли в баню и Вальдемор с Боксером. Сюда же пришли воры с амбалами, среди последних выделялся огромный субъект с лицом в шрамах - видный амбал, знающий себе цену среди себе подобных. Звали его Треской.
Прибывшие и местные воры радостно обнимались. Никого из воров, с ним приехавших, Враль не знал, но здешние воры узнавали знакомых. Треска, скривив рожу в ухмылке, фами-льярно хлопнул Враля по заднице и в тот же миг растянулся в нокауте на полу - присутствую-щие не успели даже понять происходящее. Воры одобрительно захохотали: хороший бокс, приятно посмотреть. У доктора же - Боксера тоже дух захватило.
- Вот здорово! - воскликнул он. - Ты боксер, парень.
- Лошадь я, - ответил Враль не в струю. Потом объяснил: как-то его с побега гнали по жаре, били прикладами винтовок, где-то поили прямо с ведра, как лошадь.
- Какая категория? - спросил Боксер.
- Первая.
- Пойдешь шнырем в 37-ю? - спросил Николай Дурак, комендант.
Дурак уловил в настроении воров симпатию к молодому человеку. Еще бы так шанда-рахнуть Треску!..
- А как насчет бегать? - тут же поинтересовался Боксер.
- От кого? - не понял Враль.
- От Трески, - засмеялись воры, посматривая на сидевшего на полу рохлю.
- Просто так... бегать по утрам, - объяснил Боксер: ведь Алик Саркисов был когда-то настоящим боксером и в душе остался им. - Мне нужен партнер спарринг-тренер, понимаешь?
По правде говоря, Враль не понимал, что это такое - спарринг-тренер... Огромный черноголовый, черноглазый молодой человек в белом халате смотрел на него серьезно, даже просительно, похоже не разыгрывал. Густые брови, приятное лицо... Не мог же знать Враль, что это бывший боксер-тяжеловес, бывал даже чемпионом. Он велел Вралю раздеться, пощупал мускулы и высказал мнение, что тот мог бы добиться успеха в среднем весе.
- Завтра побегаем, да? А с утра сходим в БУР бабам уколы сделаем, а то я без санитара пока...
Решительно дурачат, подумал Враль. Откуда здесь бабы?
- От чего уколы? - прикинулся простофилей.
- От поноса, - захохотали Боксер и все присутствующие.
Враль пожал плечами: если им смешно - пусть радуются, зачем возражать, портить отношения, все тут незнакомо...
Потом боксер Саркисов расскажет ему свою спортивную биографию: сколько матчей провел, сколько из них выиграл нокаутом, сколько апперкаутом, где был чемпионом. Единственно насчет своего медицинского образования не скажет.
Как и за что попал на этот Спец?.. А-а, это так романтично! Он в одной зоне где-то в тайге имел связь с женой самого Хозяина, тот вызвал его на поединок. Боксер нокаутировал его, и вот - он здесь.
Как стал врачом?.. О, это тоже так романтично! Он, оказывается, приглянулся - только строго между нами - жене кума... Так что и сейчас еще продолжается тайный роман - она бывает у него в санчасти, потому он и не хочет ни санитара, ни шныря. Но ему это уже надоело, хочется отдохнуть от баб...
Воров к бане посмотреть на этап пришло человек двадцать. Враль уже понимал многое в лагерной жизни, понимал и то, что сейчас судьба завела его в какой-то особый лагерь, какой-то специфический, воровской. Он не понимал причину смеха всех, когда врезал Треске, намного превосходившего комплекцией. А что значит 37-я? Его спросили, сколько ему лет. Ему исполни-лось уже восемнадцать. В школе учился? Нет. Не любил математику, без нее жить лучше. Убежал из дома, бывал в Европе, уже там сидел в тюрьмах.
Воры посмеялись над ним, по его мнению, беспричинно, сказали, что он, видать, заливает. Он опять не понимал. Тогда спросили, умеет ли он врать?
- Нет, - сказал он честно.
Воры, смеясь, сказали, что, наверное, все-таки он врет насчет заграницы.
- Ты вот расскажи нам что-нибудь из жизни заграничной, если хорошо расскажешь, будет тебе у нас хорошо. Так ему объявил бородатый человек, а другой, немолодой страшилище сказал, чтобы он не боялся, хотя... именно такого бояться и назначено самой природой. Но рассказывать что-то надо было. Он догадался по отношению других воров к этим двум, что они главные. И рассказал про случай, когда в портовом кабаке одна женщина за что-то отрезала у своего любовника член. Рассказ рассмешил воров, скорее всего из-за слова "писка". Словно они даже не знали такого слова, как будто оно было даже нерусское. Но как он узнал, что отрезала? Ах, предмет валялся в кабаке на полу? Ладно, - решили воры, парень вроде толково брешет, так что подойдет. Но дело в том, что Враль не соврал: он об этом случае читал когда-то в газете.
Его слушали, хохотали, только Треска оставался хмурым. Да, не сам рассказ всех развеселил, а именно оконцовка, то есть как он нежно назвал отрезанный предмет: пи-с-ка. Он даже не знал, что в этой среде такого слова как бы не существует, что здесь это называется даже не пенис, а хрен как таковой.
- Видите? Как человек правдиво все изложил... Чем вам не шнырь? Где лучше найдете? - объявил страхолюга, которого все звали Мором.
Таким образом, общественное положение Враля на Девятке решилось очень даже естестве-нно. Его отвели в седьмой барак в секцию 37-й "королевской гвардии" и показали, где он может расположиться, то есть спать. Обязанности простые: убирать в секции, зимою еще и топить, утром и вечером с кем-нибудь из шестерок, хотя бы с тем же Треской, выносить из парашной каморки бочку с мочой - огромную парашу. Малой для всех здесь не хватило бы - на сорок с лишним морд.