– Посмотри за обстановкой, – попросил я Лену.
Она хоть и бледная, но держится молодцом. Пистолет продолжает дрожать в руках, но хотя бы не бросает его при выстреле. Я сунул руку в карман горки и начал набивать полупустой магазин. Есть возможность, лучше зарядиться. Заполненный в автомат, тот, который из него, на добивку и в разгрузку.
– Всё, двигаем, – окликнул я спутницу и пошёл вперёд по многополосной широкой дороге.
– Стой, кто-то плачет, – дёрнула меня за рукав Лена спустя метров двести.
– Ты что несёшь? – спросил я. – Кто здесь может плакать-то? Да его давно сожрали бы уже.
– Нет-нет, постой, точно тебе говорю, кто-то плачет, – упрямо замотала она головой.
Я прислушался. Действительно, до ушей доносилось едва слышимое завывание. Блин, опять баба какая-то. Что же так везёт-то? Нет бы вышел какой-нибудь крутой морской котик, или русский Вася весь в пулемётных лентах. Так нет же, придётся теперь как товарищу Сухову, гарем по Москве таскать.
– Ладно, пойдём посмотрим, – сморщившись, согласился я.
Покрутив головой, я попытался сообразить, откуда идёт это завывание. Походил туда-сюда, пока не поймал направление и махнул рукой Лене. Друг за другом, в «боевом» порядке, подошли к краю дороги. Плач доносился откуда-то из двора. Арочный проход между домами увеличивал акустический эффект.
Странно, что зомби не сожрали ещё этого нытика. Я вскинул автомат и сунулся под арочный свод. Осторожно ступая, прошёл по этому коридору и заглянул во двор.
Так, бомжей нет, уже хорошо. Посреди песочницы, согнувшись, сидит женщина и рыдает, прикрыв лицо ладонями. Осмотревшись ещё раз, прикинул расстояние и наличие дополнительного выхода.
– Эй, не реви, – тихо сказал я. – Слышишь?!
Женщина задрожала и начала рыдать ещё громче.
– Твою мать, дура, – в сердцах выругался я и двинулся к ней, чтобы успокоить или попытаться как-то заткнуть. – Да тише ты, дура, сейчас зомби набегут!
Я протянул руку, чтобы дотронуться до её плеча, но тут произошло то, чего я никак не ожидал. Женщина резко подпрыгнула и, отскочив от меня метра на два, вытянула руку и стала указывать ей в мою сторону. Она раскрыла пасть, которая стала нереально огромной, и начала истошно вопить.
Я испугался так, что едва в штаны не наложил. Отпрыгнул, вскинул автомат и нажал на спуск. Очередь патронов в пять разорвала голову кричащей твари. И вот тут я услышал отклик. На зов этой бабы отозвалась сразу сотня глоток. Крик ворвался во внутренний дворик, а спустя мгновение его уже сопровождал топот ног.
– Бежим! – уже не таясь, заорал я.
И мы ломанулись через весь двор к противоположной арке. Вот только было поздно, в неё уже влетела бешеная толпа. Двигались они раза в полтора быстрее обычного. Я резко рванул в сторону и дёрнул за руку Лену, увлекая её за собой.
Мне едва удалось захлопнуть железную подъездную дверь. Удар нескольких тел о неё раздался гулом в замкнутом пространстве. Через мгновение град ударов усилился, мертвецы пытались выломать дверь. Справа послышался звон стекла и глухой удар о пол.
Мы рванули в квартиру, дверь которой была прямо. Прикинув, я решил, что из неё можно будет выскочить на другую сторону дома.
Так и получилось. Не церемонясь, я метнул в окно стул. Стекло с грохотом осыпалось. Походя схватил второй стул, пинком отправив первый в сторону.
– Давай лезь, быстро! – крикнул я, ножками сбивая остатки стёкол.
Лена быстро вскарабкалась на подоконник и вывалилась наружу, я тут же повторил её манёвр. В дверь квартиры уже начали ломиться. Но их я уже не боялся, слишком тупые. А вот те, которые не успели к началу концерта и сейчас спешили занять задние ряды, уже напрягали.
Я поднял автомат и одного за другим стал отстреливать спешащих на помощь. Но их всё равно было слишком много.
Снова бег, на этот раз недолгий – минут пять. Но дыхание сбито, руки трясутся, тошнота подкатывает к горлу. Да, нужно было спортом заниматься. Вроде и в спортзал хожу регулярно, но тренировка по армейскому рукопашному далека от спринта. Курить надо бросать, вот это сто процентов.
Я остановил наше шествие, снова набил патроны в магазин. Скинул рюкзак и высыпал ещё одну коробку в карман.
Теперь замучаюсь вечером автомат чистить. Столько стрельбы за одно только утро.
– Что это было такое? – наконец смогла отдышаться Лена, и это при том, что она каждый день по пять километров пробегает.