В великих пещерах Духа Зла, пролегающих под обществом, содержатся огромные силы, которые в своем отвратительном разложении, в убожестве, в пороках и самоуничтожении, в грехах и преступлениях, вопиют к отмщению в этой тьме среди существ, стоящих ниже людей, но обитающих в больших городах. В этой атмосфере каждый теряет интерес к ближнему своему и ютится, и работает, и страдает лишь ради самого себя. На Мысль в этом обществе никто не обращает внимания, и никто не задумывается о продвижении вперед. У этих людей две матери, и обе – мачехи: Невежество и Ничтожество. Единственный их руководитель – Нужда; только своим плотским аппетитам они ищут удовлетворения. Но даже их можно задействовать. Тот ленивый прах земной, который мы попираем ногами своими, просеянный, рафинированный, прошедший очищение огнем, может превратиться в сверкающий хрусталь. В грубых ударах их Молота есть Сила, но Великую Пользу эти удары приносят лишь тогда, когда их наносят, руководствуясь Линейкой мудрости и благоразумия.
Но, тем не менее, это та самая людская Сила, ни с чем не сравнимая титаническая Сила, которая воздвигает крепости тиранов и воплощается в их армиях. Отсюда и возможность таких тираний, о которых в свое время было сказано, что «Рим пахнет при Виттелии еще дурнее, чем при Сулле. Под властью Клавдия и Домиана допущено искажение всех основ, соответствующее отвратительности тирании. Леность рабов есть прямое следствие ужасной сущности деспота. От их совести, отражающей совесть господина, исходят миазмы; институты народной власти нечисты, сердца – пали, совесть – низложена, души – низринуты в Ад. Такое положение вещей существует при Каракалле, неизменно оно и при Коммоде, неизменно оно и при Гелиогабале, в то время как от римского Сената при Цезаре исходило лишь благоволение, освещенное орлиным взором».
Именно сила людей поддерживает все эти деспотические режимы, как наихудшие, так и наилучшие. Сила эта действует посредством армий; но армии чаще обращают в рабство, чем освобождают. Здесь деспотизм применяет Право. Здесь Сила – это стальная булава, притороченная к седлу рыцаря или облаченного в латы епископа. Бессловесное подчинение Силе поддерживает троны и олигархии, испанских паладинов и венецианский сенат. Мощь любой армии, основой которой служит тирания, складывается из всех ее недостатков; так же и человечество воюет с человечеством, не оглядываясь на идеалы Человечества. Так же и какой-либо народ с радостью склоняется перед деспотизмом, и рабочий люд соглашается с тем, что ему суждено быть вечно презираемым, а солдаты соглашаются с тем, что их можно пороть; следовательно, сражения, проигранные какой-либо нацией, часто способствуют ее прогрессу. Меньше славы – больше свободы. Когда молчат барабаны, иногда говорит разум.
Тираны используют силу людей для того, чтобы пленять и подчинять, то есть закабалять людей. После этого они пашут на людях, как на быках. Тогда дух свободы и новаторства подавляется штыками, принципы уничтожаются залпами из пушек, в то время как монахи обычно сопутствуют военным отрядам, а сама Церковь – военизирована и полна предвкушения победы, все равно, католическая она или пуританская: она все равно распевает "Tе Deum”1 после побед над восставшими.
Военная мощь, не подчиненная мощи светской, тоже своего рода молот или булава Силы, не зависящие от Права, – это вооруженная тирания, родившаяся уже вполне зрелой, как Афина из мозга Зевса. Она порождает династии и начинается с Цезарей, чтобы загнить в образах Виттелия и Коммода. В настоящее время династии имеют тенденцию начинаться там, где прошлые династии заканчивались.
Люди постоянно тратят огромные усилия на то, чтобы всего-навсего положить конец своей неописуемой слабости. Людские силы растрачиваются в борьбе с неопределенными факторами преждевременной смерти, в управлении человечеством с помощью давно отмерших тираний, основанных на Вере, в восстановлении давно приказавших долго жить догм, в поклонении древним, изъеденным червями святилищам, в обелении и профанации древнейших предрассудков, в попытках спасения людского сообщества путем увеличения количества его паразитов, в поддержке существования организаций, которые кажутся ему вечными, в поощрении поклонения символам как реального пути к Спасению, а также в провозглашении вечной связи недвижимого трупа Прошлого с живым Настоящим. Следовательно, одной из неизбежных реалий человечества является то, что оно навечно приговорено сражаться с призраками, предрассудками, лицемерием, фанатизмом, ошибочными суждениями, суевериями и зовом тирании. Деспотизм, известный нам из прошлого, обрел в наших глазах некое уважение, точно гора, блистающая вулканическим кратером, пылающим и ужасным, но издали кажущимся в небесно-голубой дымке изысканно-прекрасным. Гораздо большего стоит видение хотя бы одного узилища тирании, поскольку оно развеяло бы иллюзии и посеяло бы в сердцах священную ненависть к деспотизму, а также сумело бы направить Силу в нужном направлении гораздо лучше, чем многие тома самых красноречивых свидетельств. Французам стоило бы сохранить Бастилию как урок всем временам; итальянцам – узилища инквизиции. Именно людская Сила создала ту Власть, которая построила эти мрачные застенки и поместила человеческую Душу в гранитные могилы.