42
Стихи 9, 10. Разве даром Иов боится Бога? Не Ты ли кругом оградил его, и дом его, и все имущество? Дело рук его Ты благословил, и владения его распространяются по земле.
67. Он как бы говорит: «Почему Ты хвалишь того, кого Сам укрепил защитой? Будет ли человек, презрев меня, достойным Твоих похвал, если противостанет мне своими силами?» Столь скоро и лукаво требует, что Сам Защитник человека милостиво уступает.
43
Стих 11. Но вытяни немного руку Твою и коснись всего, чем он владеет, — благословит ли он Тебя?
68. По большей части бывает так, что пока мы приносим в обилии плод добродетели, пока укрепляемся в постоянном благополучии, то ум постепенно надмевается и начинает думать, что те блага, которые он имеет у себя, происходят от его собственных усилий. Поэтому древний враг естественно домогается того, чтобы прикоснуться к этим благам; но прикоснуться не иначе, как если это милостиво позволит Бог, так, чтобы ум, ударяемый искушением, был потрясен среди тех благ, о которых он радовался, и, признав слабость своей беспомощности, еще более утвердился в надежде божественной помощи. Это бывает по удивительной Божественной щедрости, чтобы, где злой враг прикасается к сердцу, дабы уничтожить его, там же милосердый Создатель просвещает его, чтобы оно жило. Потому Бог и говорит:
44
Стих 12. Вот, все, что он имеет, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей.
69. И Он как бы говорит: «Вот, Я даю тебе прикоснуться к каким угодно внешним благам избранного, чтобы и сам ты познал, что Я сохраняю того, кто прилепился ко Мне всей душой». Отчего и хорошо говорится:
45
Стих 12. И отошел сатана от лица Господня.
70. Он блуждает вовне, не допущенный к внутреннему, так как ему не позволено господствовать вплоть до повреждения сердца. Даже если сатана и смущает добродетели души, то он потому остается вовне, что из-за противодействия Божия не поражает сердца благих людей до глубины. Ему настолько дозволено бушевать против них, насколько это необходимо что бы они укрепились возросши в искушениях, чтобы не приписывали своим силам те добрые дела, которые они совершают; чтобы они не потерялись в бездействии от излишней безопасности, и не ослабевали бы при нападении страха. И для своего преуспеяния настолько более бдительно несли стражу, насколько чаще видели бы себя стоящими против врага в борьбе с искушениями.
46
Стихи 13–15. И был день, когда сыновья и дочери его ели и пили вино в доме первородного своего брата, приходит вестник к Иову и говорит: волы пахали, и ослицы паслись подле них, и напали Савеяне и взяли все, и отроков поразили мечем; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе.
71. В сердце избранных прежде последующих благ рождается премудрость, и она, как первородное дитя, приносится благодаря дару Духа. Эта рождающаяся премудрость есть наша вера, как свидетельствует пророк, говоря: «Если не уверуете, не уразумеете» [42](Ис. 7:9). И тогда только мы имеем мудрость для уразумения, когда оказываем веру и доверие ко всему тому, что говорит Создатель. Итак, тогда в доме первородного брата устраивают пир братья, когда остальные добродетели пиршествуют вместе с верой. Если она первая не родится в нашем сердце, остальные, какие бы то ни были блага, не могут появиться, даже если они кажутся благами. В доме первородного брата устраивают пир другие братья, когда в обиталище веры наши добродетели насыщаются пищей священных изречений. Ибо написано: «Без веры угодить Богу невозможно» (Евр. 11:6). Итак, наши добродетели тогда питаются истинными трапезами жизни, когда начинают питаться таинствами веры. В доме первородного брата устраивают пир другие братья, так как, если остальные добродетели не будут наполнены пиром мудрости, то не будут благоразумно совершать то, к чему они направлены, и тогда вообще не могут быть добродетелями.
72. Но вот, когда добрые дела, которые мы совершаем, пасутся на трапезе веры и премудрости, враг наш уводит пашущих волов и пасущихся ослиц, и отроков умерщвляет мечем. Как иначе истолкуем мы пашущих волов, если не как наши самые значительные помышления? Когда они обрабатывают сердце учением и упражнением, то приносят впоследствии обильные плоды. Что представим мы под видом пасущихся ослиц, если не простые движения сердца? Когда мы удерживаем их при помощи поучения от заблуждения двуличия, то, как бы кормим их на пастбище свободы и чистоты. Но часто хитрый враг, когда замечает в сердце значительные помыслы, расстраивает их тем, что предлагает удовольствия похотения; и когда он видит простые движения сердца, то показывает ему тонкие и хитрые изобретения, чтобы, когда благодаря тонкости в суждениях он будет искать похвалы, была потеряна чистота простоты; и если он даже не в силах склонить сердце к злому делу, то, тем не менее, с помощью искушения наносит скрытый вред помышлениям благих людей; чтобы, когда кто-нибудь заметит, что враг смущает блага души, ему казалось, что тот может расхитить их как бы до основания. Пашущие волы могут быть приняты и как благодатные мысли, которыми мы пытаемся принести пользу другим, когда желаем проповедованием устранить жестокосердие брата. Через ослиц, которые без сомнения не сопротивляются с необузданным безумием тем, которые их нагружают, может изображаться добродетель терпения. И древний враг всегда, когда видит, что мы хотим словом принести пользу другим, погружает душу в оцепенение праздности; чтобы тот, кто пренебрегает своим, не смог позаботиться о других. Он уводит пашущих волов, когда разрушает помыслы души, отданные плодам пользы братьев, послав бездействие нерадения. И хотя сердца избранных бдят в глубине своих помыслов и, победив, преодолевают насылаемое искусителем, злой враг радуется, что он как будто похитил нечто, когда хотя бы на мгновение он одерживает верх в помышлениях благих людей.
42
Nisi credideritis non intelligetis. / Если вы не верите, то потому, что вы не удостоверены. (Синод. пер.)