21
Стих 10. Рев льва, и голос львицы, и зубы детенышей льва сокрушаются.
АЛЛЕГОРИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ. — 41. Одни и те же обстоятельства в Писании изображаются различно. — Так как природа всякой вещи состоит из многообразия, в Священном Писании посредством одной вещи, законно могут изображаться различные. Разумеется, лев имеет силу, но и свирепость. Следовательно, силой обозначается Бог, а свирепостью диавол. Ибо по этой причине о Боге говорится: «Победил лев от колена Иудина, корень Давида» (Апок. 5:5). По этой причине о диаволе говорится: «Противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить» (1Пет. 5:8). Наименование же львицы, иногда означает Святую Церковь, иногда же Вавилон. Ибо, так как Церковь отважна перед бедственными, она называется львицей, что и подтверждается словами самого блаженного Иова, который, провозглашая об Иудее, оставленной Церковью, говорит: «Сыновья торговцев не попрали ее, и львица не прошла через нее» (Иов. 28:8) [71]. Но иногда наименованием львицы обозначается город этого мира, то есть Вавилон, который озлобляется дикой жестокостью на жизнь невинных, который, сочетаясь с древним врагом, словно со свирепейшим львом, принимает семена извращенного увещания его и порождает из себя на свет порочных детей, подобных жестоким детенышам льва. Детеныши льва есть любые порочные [люди], производимые обольщением злых духов: они все вместе составляют город мира, как мы сказали — Вавилон, это не собственно львица, но детеныши львицы. Ибо так же как вся Церковь называется Сионом, так и святые по одиночке именуются сыновьями Сиона, и также порочных называют сыновьями Вавилона, а этот сам Вавилон состоит из них всех вместе.
42. Святые страшатся соблазнов; еретики же не радеют о своем благочестии. — Но святые мужи пока пребывают в этой жизни, с чуткой осмотрительностью блюдут себя, чтобы ходящий лев, скрываясь в засаде, не приблизился к ним, то есть, чтобы древний враг, скрываясь под видом какой-либо добродетели, не поразил бы их. Они наблюдают, чтобы голос львицы не беспокоил их ушей, то есть, чтобы слава Вавилона не отвлекала их чувства от любви к небесному отечеству; они блюдут, чтобы зубы детенышей льва не уязвляли их, то есть, чтобы мнение порочных не укоренялось в сердце. Но еретики напротив, как бы уже спокойны относительно своей святости, потому что они предполагают, что благодеяниями жизни своей превосходят сами себя. Поэтому ныне и говорится: «Рев льва, и голос львицы, и зубы детенышей льва сокрушаются». Это так, как если открыто сказать: «Мы не подвержены никаким ударам потому, что попираем силу древнего врага, и жажду земной славы, и все соблазны порочных превосходством заслуг нашей жизни». Поэтому еще прибавляется:
22
Стих 11. Тигр погибает без добычи, и детеныши льва рассеиваются.
43. Сатана и львом правильно называется, и тигром, и муравьиным львом. Еретики гордятся, будто о победе сатаны. — Это наименование тигра обозначает туже самую вещь, обозначенную наименованием льва. Конечно, сатана называется львом из-за жестокости, а из-за многообразия коварства удачно называется тигром. Ибо он выдает себя человеческим ощущениям, то словно погибшим, то является как ангел света. Он то прельщает ласками умы глупых, то в своих наветах скрывается под видом добродетели. Итак, это чудовище, покрытое такой пестротой, справедливо именуется тигром, но как мы прежде сказали, у Семидесяти Толковников оно именуется муравьиным львом. Ясно, что это животное скрывается в пыли, чтобы, как мы сказали, убивать муравьев, несущих зернышки, так, без сомнения, падший ангел, сверженный с небес на землю, овладевает умами справедливых, готовящихся к возобновлению благих дел, на пути их совершения; и когда он хитростью одолевает их, он убивает их, словно муравьев несущих зернышки. Он справедливо называется муравьиным львом, то есть львом муравьев, ибо он, как мы сказали, для муравьев — лев, но для птиц он — муравей, потому что, бесспорно, как древний враг по отношению к уступающим ему — силен, так по отношению к сопротивляющимся ему — слаб. Ибо если наветы его находят отклик, то его, словно льва, никто не может остановить, если же им оказывается сопротивление, то он делается маленьким как муравей. Следовательно, для одних он — лев, для других — муравей; ибо плотские умы едва ли могут вынести жестокость его, а что касается духовных, то они попирают его слабость ногой добродетели. Итак, еретики, так как гордятся предполагаемой святостью, словно радуясь, говорят: «муравьиный лев», или, по крайней мере, «тигр погиб, потому что он не имел добычи». Это если прямо сказать: «Древний противник не имеет в нас добычи, потому что нашим многим усердием он уже лежит побежденным». По этой причине ему снова усваивается наименование муравьиного льва, или тигра, который уже был обозначен ревом льва, но так как это говорится в радости, то часто повторяется. Разумеется, душа, когда радуется, усиливает выражения. Поэтому Псалмопевец в истинной радости многократно повторяет это, так как знает, что его услышали, говоря: «Услышал Господь голос плача моего; услышал Господь молитву мою; Господь молитву мою принял» (Пс. 6:9, 10).